Слово о Вере Алексеевне Зашихиной. О великой народной целительнице Русского Севера

Мама Вера рассказывала, будто бы в образе её отца к ней однажды приходил Бог: высокий, седовласый, с бородой, Бог Отец, наверное.

И постоянно через какой-то период времени её «укрепляли в лечении»: давали большие возможности. Она говорила: «Раньше просила раздеть немного одежды, а теперь умею и так». Открывали ей эти возможности постепенно. Рассказывала: «Сегодня одно разрешили, завтра – операции на сердце». Бывало, говорила больному: «Помочь не могу». Но так было нечасто.

Мама Вера любила читать вслух, часто читала детям.

Она знала травы. В Бога она всегда верила. Всегда была с Богом. Когда в Великом Устюге училась на зоотехника, всегда заходила в церковь. Однажды она попросила нас свозить её туда. Мы возили. Она ездила по церквам и лечила: принимала возле церкви людей.

Знаю случай: из Нарьян-Мара к ней приехала семейная пара. Не могли родить ребёнка и взяли из детдома мальчика. Мама Вера сказала: «Ты родишь». И родили сына. Он стал крестником Веры Алексеевны.

С Новодвинска приезжал тренер хоккейной команды. На него в суд за что-то несправедливо подали. После встречи с Верой Алексеевной он суд выиграл и справедливость восторжествовала.

Иногда люди поражались. Был у неё один наш знакомый. Вышел обескураженный: «Как она узнала обо мне это? У меня этого даже мать не знала!»

Случалось, врачи сами к ней отправляли.

И губернатор Ефремов был у неё; вертолёты садились чуть ли ни к дому…

А. З. Привёз ей раз раненую кошку: у неё лапы в разные стороны были. Мать сделала её нормальной кошкой!

М. З. У неё были курицы. Помню, бегают по двору и у народа на ногах оводов клюют!

В 2007 или 2008 году мы с приятельницами из Красноборска поехали в Середовину за грибами. Приехали во второй половине дня, пришли к маме Вере; она отдыхала. Мы перекусили, попили чайку и отправились в лес.

Ходить по лесу – одна благодать: кругом сосны и белый мох… Мы собирали грибы и не заметили, как начало смеркаться. Пора идти домой, а мы не можем понять, по какой из лесных дорог нам идти: их было много; дорожки эти пересекались, сближались и разбегались по лесу…

Мы выбрали одну из дорожек наугад и пошли по ней. Идём – нервничаем, и вдруг видим незнакомую женщину, идущую нам навстречу. Мы очень обрадовались, спросили у неё, как выйти к деревне. И она показала дорогу, а сама пошла дальше в лес…

Мы вышли из леса и сразу пошли к маме Вере. Пришли, а она говорит: «Что, заблудились? И вам женщина помогала?» Мы были поражены.

Ещё тогда мы удивились, зачем эта незнакомая женщина идёт в лес на ночь глядя… Видимо, для того, чтобы мы вышли из леса…

Добираться до парома из деревни всегда трудно: автобусное сообщение на том берегу только раз в день. Всегда, когда я навещала Веру Алексеевну, она говорила: «Марина, иди на дорогу, я помолюсь, попрошу у Господа, и ты уедешь».

И каждый раз, когда мне надо было попадать к переправе, я благополучно добиралась: только выйду на дорогу, немного пройду – и идёт попутка. Дорога домой всегда была лёгкой.

Мама Вера лечила людей и лично, и по фотографиям. На фотографии больной должен быть снят во весь рост, и снимки не должны быть старыми. Она зажигала свечу перед иконой Иисуса Христа и начинала работать с фотографией. Ей приходило очень много писем. Она сначала пыталась отвечать, но потом просто не могла физически. Писем шло много и с благодарностью.

Однажды мне позвонили: «Вере Алексеевне плохо!» Её все боготворили, перепугались. Сделалось худо в том доме, где она принимала.

Я знала, что у неё аритмия. Лекарств она никаких не пила, говорила: «Так Богу угодно. Умру так умру». Приехала к ней: она лежит посреди пола. Около неё две или три женщины. Она лежала и плакала. Я подняла её, отвела домой. Она бледная. Выяснилось: из-за одного дедушки плакала, что не может победить зло.

Бывало, лечит, и слёзы катятся. И она плакала потому, что злые силы не отпускали…

Уйдёт лечить к восьми и, бывало, только в три часа иной раз вернётся! Ляжет, полежит. А потом что-то покушает.

А бывало, встанет – нет сил. И расстраивается: «Как я пойду к людям? Обманывать их?»

Ей везли столько всего! Она это бедным людям, детям из Вершины, из Белой Слуды раздавала. Назад отдавала, не брала. А ей всё равно где-нибудь оставляли. Как-то она пошла в баню: «Боже мой, и тут пакеты какие-то стоят».

Нас она так смешно благословляла. Стукнет в лоб, перекрестит: «Ступай с Богом!» А водителям крестила ещё руки, чтобы крепче держали руль.

Толя – заядлый рыбак и охотник. Он живёт этим. Всегда, с юности был отчаянный. Очень часто он попадал в опасные ситуации и был на волосок от гибели… Таких случаев – бесчисленное множество. И каждый раз его спасало чудо. Наверное, это мама его оберегает.

Я её спрашивала: «Мама, тебе не скучно одной? Поехали к нам жить». – «Нет. Я не одна. Со мной всегда кто-нибудь есть».

Она была мудрая, милая свекровь. Не любила лжи, подхалимства… Не держалась за жизнь. Говорила: «Как Богу угодно». Нам её очень не хватает!

Читала сказки Пушкина и видела в них пророчества.