Слово об Учителе

Не удивительно, что забравшись на вершину власти после расправы с Л.П.Берией, Никита Сергеевич сразу же выписал советским евреям вольную, двери всех самых крутых и прибыльных кабинетов настежь перед ними, притаившимися при Сталине, распахнул, амнистировал и возвратил в столицу “врагов народа” – бывших троцкистов и зиновьевцев, понимай, видных деятелей ленинской гвардии, ответственных за ужасы Красного террора и коллективизации. И они опять стали полными властелинами-хозяевами в стране, какими и были до 1937 года, когда их чуть-чуть отодвинули. А при троцкисте-Хрущёве они взяли реванш, полный и безоговорочный, захватили командные должности в науке, культуре, искусстве, партии и правительстве – и стали жить припеваючи, сладко кушать и много спать, наслаждаться благами цивилизации.

Подобное положение дел в послесталинские 1950-60 годы хорошо охарактеризовал бывший Председатель Гостелерадио СССР С.Г.Лапин, заявивший однажды на одном из совещаний приблизительно следующее: у нас, дескать, многонациональное государство; так почему же на эстраде мелькают изо дня в день одни мулерманы

, бродские и ведищевы? Да, они-де хорошо поют, и голоса у них замечательные. Но у нас много и других певцов – русских, украинцев и белорусов, – которые не хуже спели бы их добротные песни.

Что тут тогда началось: на Сергея Георгиевича сразу же посыпались проклятия со всех сторон и были повешены самые страшные ярлыки, которые у евреев всегда наготове – как тот же нашатырь или пузырьки с ядом. Его объявили антисемитом на всю страну, “советским Геббельсом”

и “эсэсовцем”, “недочеловеком” даже. А ведь по сути-то он был прав, согласитесь, люди: не гоже представителям одной нации ставить себя в особое и исключительное положение.

Ситуацию тогда спас арабо-израильский конфликт лета 1967 года, переросший в советско-израильский конфликт, когда Советский Союз, поддержавший Египет, был вынужден разорвать с государством Израиль дипломатические отношения. Это вызвало целую бурю негодования среди советских евреев, в том числе – и эстрадных. И они, в знак протеста, начали в массовом порядке покидать страну: уехали В.Мулерман, Э.Горовец, Л.Мондрус, Н.Бродская, А.Ведищева и многие-многие другие. И никто их не выгонял, не дискриминировал, заметьте себе, как они на Западе утверждали дружно, выбивая статус политэмигрантов – и барыши, что за этим статусом следовали. Тем более, их не выгонял Сергей Георгиевич Лапин – человек добрейший и умнейший, с лёгкой руки которого на московской эстраде в 1970-е и 80-е годы появилось много новых имён, радовавших зрителей. Советские люди услышали, наконец, и замечательного И.Д.Кобзона, и бесподобных мулявинских “Песняров”, и ВИА “Ариэль”, “Верасы” и “Ял-ла”, и многих-многих других талантливых певцов из 15-ти союзных республик…

6

«Зачем было сделано подобное “лирическое отступление”? – спросите. – К чему оно здесь, в сугубо-научной работе? с какого бока-припёка?…» Да к тому, отвечу, что похожая картина, замечательно описанная С.Г.Лапиным, тогда наблюдалось повсюду, в том числе и в науке – месте почётном и прибыльном в СССР. Её, картину, хорошо проследить на примере с физикой, где евреев было особенно много, можно сказать – перебор, о чём подробно уже писалось. Ведь к старым, довоенным учёным-евреям добавились ещё и молодые, голодные, получившие образование во время войны и тоже себе “места под солнцем” напористо требовавшие, высоких окладов и должностей, жирных кусков и славы… При живом и здоровом Сталине еврейские физики трудились в поте лица над Атомным проектом, создавая ядерный щит страны. И были за то обласканы Вождём сверх меры. Высшей наградой тех голодных послевоенных лет, как хорошо известно, являлась Сталинская премия – огромные по тем временам деньги, на которые можно было сытно и сладко жить, не думать о нужде и голоде. А теперь подумайте и скажите, люди: справедлив ли был миф о сталинском послевоенном антисемитизме

, запущённый всё тем же Хрущёвым? – если академик-еврей Юлий Борисович Харитон их получил от Иосифа Виссарионовича целых три, академик Абрам Исаакович Алиханов – три, академик Исаак Константинович Кикоин – четыре, академик Лев Давидович Ландау – три, академик Яков Борисович Зельдович – четыре, и так далее, до бесконечности. И все сплошь евреи-лауреаты…