Слово, образ, миражи

Когда парализующий шок отпустил, Саша кинулась к Кириллу. Стянула собственное пальто, накрыла его, обняла, стараясь не причинить боль. Хотелось просто расплакаться от ужаса и ничего больше не делать… Однако она не имела на это права. Их жизни по-прежнему зависели только от нее.

— Тебе нужно встать, — прошептала ему на ухо Саша. — У меня нет телефона, так что я никого не позову. Мы с тобой должны дойти до больницы, только… давай достану из тебя эту штуку!

— Даже не думай. — Кирилл перевел на нее мутный от боли взгляд. — Мне моего образования, которое так тебя веселит, хватает, чтобы знать — этого делать не надо…

— Но как тогда быть? Я не оставлю тебя здесь одного!

Он не мог дождаться ее возвращения живым, тут ни у одного из них не было иллюзий.

— Я и не предлагаю, сам не рад… Если у тебя есть нож, нужно отпилить ветку… чтобы она осталась во мне… И тогда, может, что-то и получится… — медленно проговорил Кирилл.

Нож у Саши был — совсем маленький, перочинный. Если пилить им такую ветку, уйдут часы, а ведь сейчас каждая минута на счету! Но другого варианта действительно не было. Только и оставалось, что утешать себя: больница близко, если они доберутся туда, им сразу помогут, даже скорая не понадобится.

Но это если они успеют. Если она успеет… Сдерживая слезы, Саша наклонилась к нему, поднесла тонкое лезвие к покрытому кровью дереву. Ветка оказалась надломлена — очевидно, треснула, когда Кирилл налетел на нее после удара. Это несколько упрощало задачу, однако простой не делало. Саша особенно четко поняла это, когда ее дрожащие пальцы покрылись липкой горячей кровью.

— Не дрейфь, мелкая. — Кирилл осторожно обнял ее одной рукой. — Ты справишься, я знаю.

Ты уже сделала невозможное: отогнала этого урода! Что тебе теперь какая-то ветка? За меня не бойся, я выдержу…

Он мог храбриться сколько угодно, Саша видела, как стремительно увеличивается пятно крови вокруг него. Но это лишь придавало ей сил — она и не знала, что у нее их столько! Она действительно защитила его от Гробовщика, за одно это им должно повезти! Даже если идти придется по темноте, даже если пальцы сводит судорогой от ужаса… должно! Его рука, поддерживавшая ее, и его самоконтроль помогали ей собраться. Потом будут слезы, истерика даже, сейчас есть место только для уверенности, такой, при которой и мысли о смерти нет…

А с неба на них падали первые хлопья позднего декабрьского снега.

Глава 12. Одинаковая цель

— Значит, Осташов был прав насчет него? — полюбопытствовала Арина. — Он пришел работать в клинику не ради медицинского интереса?

В честь завершения проекта она пригласила их к себе в гости — Тронова и Александра Армейцева. Выигрыш уже был переведен соответствующей команде, переговоры закончены, документы — подписаны. Юристам еще предстояло провести кое-какую бумажную работу, но ключевых инвесторов это уже не касалось. Они спокойно ждали финальный результат седьмого сезона шоу из монтажа.

— Осташов был прав, — подтвердил Алексей. — Виталий Ярошук изначально искал место, в котором, с одной стороны, будет необходимое медицинское оборудование, а с другой — достаточная изоляция.

— Понятно тогда, почему он прискакал в Степновичи! — фыркнула Арина, разливая чай по высоким чашкам.

Ее гостиная сверкала стеклом и холодными тонами. Даже елка здесь была дизайнерская — оформленная в голубом и серебристом оттенках. Каждый предмет интерьера был на месте, гостям не показывали ничего лишнего… ничего личного. Тронов прекрасно знал, что это не признак внутреннего холода. Скорее, настороженности по отношению к окружающему миру.

— Вообще-то, он сомневался, подойдут ли ему Степновичи, — уточнил психолог.

— Он еще и сомневался!

— Его можно понять. На тот момент, когда он пришел туда работать, у больницы по-прежнему была не лучшая репутация. Но когда Ярошук побывал там и увидел все своими глазами, его мнение изменилось, и он поспешил подписать контракт.

Виталий Ярошук действительно давно искал место для своей теневой деятельности. В Степновичах он, к своему удивлению, обнаружил отличные технические возможности, строгую дисциплину среди пациентов и персонал, с которым можно было договориться. А главное, он довольно скоро начал подозревать о незаконной деятельности Осташова — в медицинских кругах слухи распространяются быстро.

Это вдохновило Виталия. Он решил, что раз у главврача есть собственные скелеты в шкафу, он не будет лезть в личные дела других сотрудников и сделает все, чтобы в больнице не было тщательных проверок. Ярошук подписал контракт, который мгновенно сделал его любимцем главврача. Согласно этому документу, стоматолог работал в клинике фактически за еду и улыбки пациентов, его финансовое вознаграждение было мизерным.

В этом Осташов видел дух истинного медика. Поэтому он без вопросов закупал для Виталия все оборудование, которое тот запрашивал. Он верил, что честный молодой врач никогда не закажет лишнего, и не перепроверял его заявки.