Случайная связь

Вообще-то это превышение полномочий, и как бы ему потом раскаяться не пришлось в подобном. Бесстрашная сволочь. 

– Ну как же я передумаю, Паша? Повышения мне охота. Когда-нибудь же проколешься, а я прибавку к зарплате получу за свои труды, а твои – с молотка в казну государства улетят.

– Сколько вам не хватает? Давайте буду докидывать?

Я смотрю на чёрные начищенные ботинки Габузова, и всё, о чём мечтаю в этот момент – чтобы гнида отстала от меня и перестала изводить своими неожиданными проверками. 

– Взятку мне предлагаешь? 

– Нет, просто уточняю, сколько вам не хватает, чтобы отвалить от меня.

– Хватает мне всего, Павел. Но жить скучно. Ты успел подчистить хвосты? А то сегодня я чувствую себя гепардом, готовящимся к прыжку. Сейчас вгрызусь крепко зубами тебе в бочину и вот та-а-кой кусок оторву. Хочешь?

В первый раз, когда в офис нагрянули с обыском, я испугался, а потом понял, что это методы давления и негласное напоминание, чтобы не забывал, с кем имею дело.  Для меня такие визиты всегда стресс и неудобства: людей своих приходится напрягать и себя держать в тонусе. На такие бесплатные аттракционы, от которых потом ещё долго тошнит и голова болит, я не подписывался. 

– Главное, зубы в этом куске не оставьте. Они ведь больше не вырастут, а вставить новые – дорогое удовольствие. Я могу и не захотеть заниматься подобной благотворительностью после стольких косяков с вашей стороны, – предупреждаю я.

Получаю удар в затылок носком ботинка и морщусь от боли. А вот это ты, Габузов, зря. Слабое место у меня там. 

– Разговорчивый стал слишком. Заткнись, – злится он.

Меня резко бросает в жар и холод одновременно, на лбу выступает испарина. Виски сдавливает от дикой боли, и появляется тошнота. Знакомые ощущения. Пока я в состоянии думать, как спровоцировать Габузова на ещё один удар, снова огрызаюсь и попадаю в цель. Он бесится и допускает ошибку. Эрик на днях повсюду камеры установил. И мой адвокат этого просто так не оставит. Собьёт спесь с этой скотины, которая периодически учиняет беспредел. 

– Эй, Измайлов? – Габузов присаживается передо мной на корточки и трогает за плечо. 

Я задерживаю дыхание, силясь оставаться в сознании. 

– Хватит мне здесь умирающего лебедя разыгрывать. Поднимайся и бумаги показывай. Постановление об обыске дать сфотографировать? Я сегодня добрый.

Но нет, не получится у меня сейчас встать. Я уже почти в отключке от боли, которая рвёт голову на части. Кому-то придётся потом прийти ко мне в больничку с извинениями, и не факт, что я захочу их принять. 

Чувствую неприятный горький привкус во рту и открываю глаза, сфокусировав взгляд на Эрике. Понимаю, что нахожусь в стенах больницы. На мне датчик сердечного ритма, в вене катетер. По ощущениям, был в отключке несколько часов. Надеюсь, не больше. Тут же начинаю перебирать в голове пароли к счетам. Фух, всё помню. До единой цифры. Отличный знак. Лучше мгновенная смерть, чем превратиться в овощ и быть навсегда прикованным к постели. 

– А ты удачливый засранец, – смеётся Эрик, подойдя ближе. 

Голова трещит, но уже меньше. 

– Отстранили Габузова за косяки при обыске и превышение полномочий. Лично на днях сказал, что зайдёт принести извинения. Всё же хорошая была идея с камерами, да? А ты «не нужно, не нужно»... Когда бы ещё так подфартило? Вовремя он пинки начал раздавать. Ну и ты тоже хорош. Выбесил его. Я сделал копии видео и закинул в облако. Глянешь потом.

– Может, и сюда пару камер прикрутишь? Хочу оставить себе на память, как эта скотина придёт унижаться. Как же он достал меня. 

Трогаю затылок и морщусь от боли.

– Да, раздражает. Крыша у него наверху, вот и ведёт себя как скот. Но теперь нагоняй получил и поаккуратнее будет. К тому же у нас всё чисто, – подмигивает Эрик. – Равик отлично поработал. Хорошо, когда есть свои информаторы, правда?

– Ага, а у них свои.

– Однажды из свидетелей переквалифицируют в обвиняемых и повесят столько, что мало не покажется. 

– Доказательств нет, чтобы в обвиняемые переводить, – усмехаюсь я.

– Кстати, ты пока в отключке был, у тебя телефон признаки жизни подавал. Два раза. Лапуля какая-то звонила. Я не стал отвечать, но фотка зачётная. Что за девочка?

Голову простреливает новая вспышка боли. Тот снимок, который увидел Эрик, я ночью сделал, когда мы на Кузнецкой остались. Софья заснула, а я не удержался. Свет красиво падал на лицо. Тянусь к телефону и тут же набираю её номер, который знаю наизусть. 

– Привет, – слышу слегка встревоженный голос. – Аня сказала, что ты в больнице. Случилось что-то? 

– Ты уже после первого свидания заметила, что я проблемный человек. Твои предположения, что на этот раз?

– Снова с кем-то подрался? Их было больше пяти?

Я смеюсь. Почти угадала. 

– Плановое обследование. Сегодня-завтра проведу в стационаре. 

Или чуть больше. Смотря сколько времени Габузов будет собираться с духом и силами, чтобы принести мне извинения, которые я не приму. 

– Я звонила сказать спасибо за Марину. Но не стоило, Паша. Сама бы со всем разобралась.