Случайная

Я буквально заставила себя промолчать, сделала большой глоток чая.

- Так вот, он собирается открыть на будущий год новое направление на туры выходного дня. И к нему приезжают потенциальные партнёры из Москвы.

- Это он учил тебя так говорить?

- Лида, мне давно не пятнадцать. Чтобы вращаться в определённых кругах, деловых, нужно заниматься самообразованием. Что я и делаю.

- А-а. И что с партнёрами?

Полина очень аккуратно пристроила локоток на крае стола.

- Нужен столик в «Алмазе» на пятницу. На вечер.

Я едва чаем не подавилась.

- На пятницу? Ты с ума сошла? На вечер пятницы столы бронируют за месяц.

- Ну, Лидочка, я же знаю, что там есть постоянные брони! – Полина молитвенно сложила руки, но я верить в искренность её мольбы не торопилась. – А некоторые не приходят.

- И что ты мне предлагаешь сделать? Позвонить мэру и поинтересоваться, собирается ли он поужинать в ресторане или в эту пятницу его устроят и котлеты жены?

- Сделай что-нибудь! Ну, пожалуйста! Николаше это очень надо. А мне ещё больше!

Я кивнула, кинула на сестру ехидный взгляд.

- Чтобы твой Николаша произвёл впечатление на московских гостей, а потом на тебя счётом на своей банковской карте!

- Я, как умная женщина, во всём поддерживаю своего мужчину. Стараюсь помочь.

- Полина, ты что, замуж за него собираешься?

- А почему нет?

- Он же старый! А тебе только двадцать пять.

- Ты ничего не понимаешь! – привычно и знакомо повысила она голос. Я в ответ только руками всплеснула.

- У него наверняка есть жена и дети твоего возраста.

- Это всё в прошлом!

Я подпёрла подбородок рукой, печально на неё взглянула.

- Я уже вижу тебя всю в чёрном на оглашении завещания.

- Дура ты, - снова возмутилась сводная сестра.

Я уже готова была подняться со стула и отвесить сестре подзатыльник, как нередко поступала в юности в ответ на её ехидство и насмешки. Не посмотрела бы ни на её возраст, ни на причёску волосок к волоску, но в этот момент заметила в коридоре Давида. Он стоял, привалившись плечом к стене и посмеивался. Явно успел услышать многое из нашего разговора. Он был небрит, встрёпан, с тёплым после сна взглядом, и он был великолепен. Я на мгновение даже забыла о сестре, о её требованиях помочь, и о том, что я, кажется, в третий раз за утро оказалась, по её словам, дурой.

- Нехорошо подслушивать женские разговоры, - сказала я ему, а Давид ухмыльнулся шире.

- Обожаю женские разговоры. Узнаёшь столько нового.

Полина повернулась на звук мужского голоса и на несколько секунд застыла, разглядывая гостя в моём доме. А я, признаюсь, наблюдая за ней в этот момент, ехидно подумала: сама дура. Потом напомнила себе, что она всё же моя младшая сестра. И сообщила об этом Давиду. Тот на кухню вошёл, приглядывался насмешливо. А Полина приподнялась со стула, протянула ему свою тонкую, изящную ручку для знакомства.

- Полина.

- Очень приятно, - с улыбкой гусара, заявил он. – Давид.

Я пнула этого гусара по лодыжке. Тот моргнул, сделал удивлённые глаза и невинно заявил:

- Вы совсем не похожи.

- К нашему обоюдному удовольствию, - сообщила я. Посмотрела на сестру, и мне захотелось пнуть и её, чтобы перестала глазеть на чужих мужиков. И ладно бы глазеть, а то нагло строила глазки мужчине, с которым познакомилась минуту назад. Я ей даже напомнила: - Думай о Николаше.

Полина перевела на меня недовольный взгляд.

Давид тоже хохотнул, взял мою чашку и отхлебнул остывшего чая.

- Тебе кофе сделать? – спохватилась я.

Он головой мотнул.

- Нет, поеду. Меня дед ждёт. – Я вскочила зачем-то, а он поцеловал меня в щёку. – Я позвоню позже. – На Полину посмотрел, смерил ту изучающим взглядом. После чего сказал мне: - А девочке отдай мой стол, влюблённым надо помогать. Нам это где-нибудь зачтётся. А меня в пятницу всё равно не будет.

Мне захотелось в досаде ногой топнуть, но я вместо этого пошла за ним в прихожую.

- Опять собрался уезжать?

- Скорее всего. – Давид сунул руки в рукава лёгкой куртки, улыбнулся и снова ко мне наклонился. Теперь уже я его поцеловала, в губы. – Пока?

Что мне оставалось делать? Только кивнуть.

Когда за ним закрылась дверь, я ещё постояла немного перед ней, задавливая в себе недовольство и непонятное беспокойство. И только после этого вернулась на кухню. Встретила многозначительный взгляд сестры, и предостерегающе вскинула руку.

- Ни слова. Ты всё слышала. Стол у тебя будет.

- А он?..

Я перебила, не дав ей до конца задать вопрос:

- А он мой. Уж не обессудь. Каждому своё.

Но согласиться и выполнить просьбу сестры, было мало. Даже с помощью Давида. Прежде необходимо было морально подготовить к этому Аньку. Я целый день обдумывала, как это сделать, уже представляя и ужасаясь её реакции, потом ещё день, решив, что любимая двоюродная сестра заслужила спокойный выходной, но когда до пятницы осталось катастрофически мало времени, мне пришлось признаваться. Как я и думала, Анька вытаращила на меня глаза и взглянула в таком изумлении, что я испугалась за её лицо. Что с ним что-нибудь приключится, например, глаза так на выкате и останутся, как нас в детстве пугали.

- И ты согласилась? – завопила она.

Я тут же на неё шикнула.