Случайно беременна для босса

— А-а-а-ангелина!!!! — рычит мне в спину нечеловеческий рык, полный злости и боли.

Но я его уже не слушаю. Меня выворачивает наружу, уже во второй раз за сегодняшнее утро. Весело, учитывая, что это — только самое начало беременности. Хотя всего этого можно было легко избежать: не нюхать кофе и не вестись на провокации босса. Но, как говорится, увы и ах…

Накорчившись над унитазом я встаю к зеркалу. Бледная... Осунувшаяся. Мне кажется за время беременности я не то что не поправилась — я похудела, что немудрено с таким диким токсикозом. А еще я испачкала блузку. Залила ее кофе, ну и… всем остальным.

Хорошо, что в моем шкафчике лежат запасные вещи, сейчас переоденусь, а блузку замылю — вещь дорогая, по моей зарплате, поэтому выкидывать ее просто так я себе позволить не могу.

Выхожу из санузла обратно в кабинет Воронова. Со своим состоянием забыла напрочь о том, что учинила разгром в святая святых шефа.

— Ой! — остолбенело останавливаюсь как вкопанная.

Ибо есть от чего остолбенеть. Меня встречает голая мужская задница. То есть совсем голая. Крепкая. Накаченная. Хорошие такие мужские ягодички смотрят на меня и на мир полушариями, освещенными утренним солнцем.

— Вон!!! — зад тут же скрывается брендовыми боксерами, а его обладатель смотрит на меня кроваво-красными злыми как у вампира глазами. — Вон отсюда, ведьма!!!

Нервно хихикнув и зажав себе рот, чтобы не заржать аки конь, я вылетаю за дверь.

За дверью слышны крепкие боссовы ругательства. Неудивительно. Вон я его значит до трусов облила. Хотя, если так посудить, я тут не виновата. Он сам сделал все возможное, чтобы произошло именно так, а не иначе.

* * *

Ладно. Босс вон уже переоделся, теперь бы самой сменить грязную блузку.

Расстегиваю пуговички. Черт. Лифчик тоже весь мокрый. А запасного нет… ну не думала я, что мне в офисе на работе может понадобиться запасной бюстгальтер. Однако, как выяснилось — может. Вон, босс даже запасные трусишки на работе держит, и как видно, не зря!

Но вот прямо сейчас запасного нижнего белья у меня с собой нет, а оставаться в мокром, да еще в моем положении — чревато последствиями. Переохлажу молочные железы и привет, мастит, или чего похуже! Придется блузку натягивать на босу грудь. Но здоровье моего малыша для меня важнее просвечивающихся сосков.

Приняв решение снимаю с себя лифчик. И в эту же саму секунду, словно в отместку за увиденный мною боссов зад, в приемную вламливается сам босс!

Воронов не вскрикивает и не ойкает. Кажется, мужчина попросту потерял дар речи. Застыл в неудобной неправдоподобной позе, челюсть с идеальными зубами отвесил чуть ли не до пола и с них вот-вот закапает слюна.

Цепенею на несколько мгновений. Сквозняк, из кабинета босса пробирает меня до костей, заставляя соски собраться, подтянуться и встать как по команде. Босс смотрит на их по-солдатски слаженную реакцию не мигая, будто загипнотизированный. Кажется, поводи ладонью перед его взглядом, он не обратит на это никакого внимания. Прихожу в себя первой. Хватаю чистую блузку и закрываю свою грудь. Босс продолжает смотреть. Наконец смаргивает. Моргает первый, второй, медленно в третий раз. Будто ото сна отходит.

— Выйдете!!! — требую я, прижимая блузку к грудям.

— Ангели… на Павловна. — хрипло, на выдохе, — вы почему голая?!

— Вообще-то я в юбке — стискиваю блузку сильнее.

— А синьками своими зачем в приемной сверкаете? — краснеет босс.

— Ну вы же своим задом тоже осветили кабинет. Чем я хуже? — искренне не понимаю.

— Оденьтесь немедленно! — рычит Воронов, — Вон уже вся пупырышками пошли. Завтра снова на неделю с воспалением легких свалитесь?!

— Приятно слышать столько заботы от вас. — усмехаюсь я. — Но при вас одеваться не буду. Покиньте мою приемную. Немедленно!

Но босс, вместо того, чтобы покладисто убраться к себе, идет к двери.

— Что вы делаете?!

Босс приоткрывает дверь в коридор. Выглядывает. А затем закрывает ее на ключ.

— А если бы сюда кто-то вошел? — поворачивается ко мне со злостью. — А вы тут своими этими трясете!

Мне становится неловко. Все же мужчина запер нас вдвоем в одном помещении, и я полуголая перед ним, беззащитная. Мое оружие — смелость и подвешенный язык. Но что они могут сделать перед грубой мужской физической силой? Если Кириллу Захаровичу вздумается завалить меня на своем столе — то мой язык воспрепятствует этому едва ли.

* * *

Едва ли застегиваю последнюю пуговичку, как босс снова тут как тут в моей приемной. Критически оглядывает мои выпуклости сквозь прозрачную ткань.

— Это что такое, Ангелина Павловна?

Теперь он бесстыдно разглядывает все мое достоинство, критически и внимательно, будто квартальный отчет изучает.

— Это — блузка, если вы не заметили.

— Я понял. А что под ней?

— А под ней грудь. Вы так тщательно ее рассматриваете, что даже странно, что задаете такие глупые вопросы.

— Не умничайте! Вы прекрасно поняли, о чем я! — идет пятнами босс.

— Ну… придется ходить так. — пожимаю я плечами. Сидеть в плаще, дабы не смущать вас просвечивающимся телом я не собираюсь.

— Я-то как раз не смущусь. — заламливает бровь. Что я там у вас не видел!