Случайный брак

– Ксюша, – тянусь к ней. – Успокойся, пожалуйста, все хорошо!

А она уже рыдает.

На мою попытку обнять ее, кричит сквозь слезы:

– Ничего не хорошо!

– Да иди ж ты сюда!

Я подаюсь вперед, сгребаю ее в охапку, прижимаю к себе. В этот момент чувствую, как ее колотит, она с шумом всхлипывает.

Решаю сказать как есть:

– Ксения, тебе не надо ревновать ни к какой Арине, вообще ни к кому, потому что только ты мне нужна. Я люблю только тебя! Очень люблю…

Она застывает в моих руках, утыкается носом мне в грудь, сопит.

– Посмотри на меня, пожалуйста, – прошу ее.

Поднимаю ее лицо за подбородок.

– У меня с Ариной ничего не было. Я вообще никогда ее не любил. Я не испытывал к ней и десятой доли тех чувств, что питаю к тебе. Поверь мне, пожалуйста, я тебя очень прошу! Что мне сделать, чтобы ты поверила?

В этот момент Ксения вдруг обнимает меня за плечи, утыкается лицом мне в шею, тихо шепчет:

– Я тоже очень тебя люблю! Не делай мне больше больно, пожалуйста…

Прижимаю ее к себе и твержу:

– Не буду…

Чтоб меня молнией пришибло, если я еще хоть раз сделаю ей больно.

Глава 27. Верю не верю

Ксения

Я сижу в кафетерии в полнейшем одиночестве, выбрала столик в самом уголке зала.

Передо мной шоколадный кексик.

Раньше я бы – ух… – слопала его в момент, с радостью запила соком и замурлыкала бы от удовольствия.

Но сегодня любимый десерт меня почему-то не радует, даже надкусить его не хочу.

Еще Светка простудилась как назло, не пришла сегодня в универ. А мне так нужно было с ней увидеться, поговорить. И в гости к ней не сходишь, ибо мне ни в коем случае нельзя болеть, я же беременна.

Главное, не пойму, почему мне так не по себе, ведь вчера все закончилось хеппи-эндом.

Тимур не прибил меня за то, что разбила его дорогущий телик. Даже не ругал.

Про ситуацию с Ариной мне все объяснил.

Опять же, признался в любви, как я и мечтала. Это было так трогательно, так взяло за душу… Потом сам сходил за новой упаковкой сметаны, купил мне еще шоколадок взамен тех, что я уронила. Хвалил меня за блины, целовал.

Я практически не сомневаюсь в том, что он признался мне в чувствах от всего сердца. В конце концов, только любящий мужчина не прибьет жену за разбитый телевизор. Ну правда! Хуже может быть только разбитая машина, как по мне.

А все равно внутри червячок сомнений.

Любящий – не равно верный и преданный до гробовой доски.

Эта Арина Штирлиц, что ли? Прям вот сидела в кустах и караулила, когда же мой Тимур вернется из командировки? А потом как напрыгнула на него, как давай целовать…

Звучит бредово.

Тем не менее я вчера сказала Тимуру, что верю ему. Почему? Да хотя бы потому, что очень хочу ему верить. Хочу продолжать с ним отношения, хочу его любви, нежности.

Впрочем, и на Солнце ведь бывают пятна, так?

Пусть это будет наше пятно. И, боженька, пожалуйста, пусть оно будет единственным!

Тимур вчера долго разговаривал со мной о том, что доверительные отношения не выстроишь за один день. Что нам обоим нужно стараться, быть откровенными друг с другом. Сказал, что никогда не изменит мне, что вообще терпеть не может людей, которые изменяют.

Ой, короче…

Кому в этой жизни верить, если не ему?

Думаю об этом, а перед глазами довольная физиономия Арины с этой ее коронной фразой «Жалко мне тебя».

Сама не замечаю, как влажнеют глаза.

Часто дышу, стараясь успокоиться. Еще не хватало разрыдаться прямо в кафе, пусть почти все уже разошлись на пары, вокруг сплошные пустые столики. Сейчас допью кофе и тоже пойду.

Неожиданно прямо перед моим столиком оказывается Дима. Удивительно, что без Вали.

Я смотрю на него недовольным взглядом, всем своим видом показываю – иди себе, не до тебя.

Но он моих молчаливых намеков не понимает, наоборот – отодвигает стул, нагло садится за мой столик.

– Я тебя сесть не приглашала.

– Ксюш, я тут дома кое-что нашел, – тянет он с кислой миной.

Достает из кармана мой кошелечек. Тот самый, старенький, черный, из-за которого я перед Новым годом рыдала на лавочке.

– На вот, – он протягивает его мне.

– Ух ты! – радуюсь потерянной вещи, заглядываю внутрь, деньги на месте. – Где нашел?

– Под кроватью, – говорит он с виноватым видом. – Он под полотенцем лежал.

Полотенце под кроватью… Что оно там делало?

– Как это под кроватью? А что же ты его тогда раньше не нашел? – удивляюсь.

– Я решил помыть полы, выгреб оттуда все и увидел.

– Дим, – хмыкаю недоуменно. – Я съехала от тебя три недели назад. Ты хочешь сказать, только сейчас в первый раз после моего отъезда решил помыть полы?

– Ты думаешь, я так часто прибираюсь, что ли? – пожимает он плечами.

А ведь и правда Дима – тот еще хрюндель. Пока мы жили вместе, уборка была исключительно на мне, а он носил домой продукты. Так что…

– Ясно, спасибо, – киваю ему.

Собираюсь встать, но Дима вдруг хватает меня за руку и просит:

– Ксюх, извини меня, пожалуйста.

– Э-э… За что? – поначалу не понимаю.