Случайный попутчик

«Дома уверены, что война начнется вот-вот, поэтому, я думаю, продадут принцессу Гигар. Тому, кто ее купит и дороже всего заплатит. Королю нужны деньги, очень много денег. Подбросить деньжат лордам, укрепляющим замки, платить мастеровым, которые с утра до ночи стучат своими молотками по новым щитам и мечам, платить воинам и набранным в армию крестьянам. Такого никогда не было: освобожденным недавно мелким преступникам дали пустоши на востоке… Они будут стараться и успеют собрать один урожай. Поэтому я считаю: принцессу продадут, может быть даже этому чудовищу в лохмотьях и с мешком драгоценностей. Жаль, но мы с тобой, скорее всего, в этом году останемся без заработка…». Это значило, что Король серьезно готовится к войне.

Кроме того, человек, наблюдающий за Торговым Рынком, сообщил, что на этот раз гили совсем не привезли на продажу оружие и новые инструменты, а только свое стекло, черный уголь, кожи и много ювелирных изделий. Они собирают деньги… Дань или военные расходы?

Для Владетельного господина Посла Императора пребывание в порту Дикка было наградой. Здесь были удовольствия, которых он был бы лишен на землях Империи, почет, о котором он не мог мечтать в Империи, власть, которую он никогда бы там не выслужил и деньги Империи, которые он тратил почти без отчета. В Империи были запрещены хоровые песни – все, кроме воинской Песни Смерти под барабанный бой, а здесь Посол иногда посещал Игральный дом, в заднем зале которого так приятно тревожили его сердце сладкоголосые приезжающие со Срединных Земель певицы и певцы. В Империи не разрешали рисовать лица, ничьи. А здесь в личном тайнике господина Посла Императора уже было два его портрета, и оба ему чрезвычайно нравились. В Империи преступлением считались парные танцы – а в порту Дикка других танцев и не было. В Империи не было и не могло быть Веселого дома, полного красивых веселых женщин, любящих скачки, но не на боевых лошадях.

В ответ от него требовалось немногое и не особенно трудное: знать, что затевают коварные гили, скупать их хорошее оружие и придуманные ими новые инструменты, насаждать в порту торговлю чугским золотом и серебром и дружить с пиратами-работорговцами. Со временем он неплохо освоился со всеми этими обязанностями, Император был им доволен. Но один раз в году, весной, вот уже шестой раз он на короткое время становился старшим посредником в переговорах Императора чугов с Королем Стерры. Многовековая история смертельных обид, вражды и десятков больших и малых войн запрещала властителям Корон встретиться с друг другом напрямую и где-нибудь на нейтральных землях между их владениями. Местом время от времени случавшихся переговоров – об обмене пленными, о выкупах, о перемирии – очень скоро стал порт Дикка, в котором были посольства обоих государств. А чтобы не ронять достоинство Послов и избежать возможных оскорблений их высоких персон, когда-то очень давно после многих недоразумений чуги и гили договорились о цепочках посредников – два-три человека по цепочке, идущей вверх, устно передавали Послу мнения вражеской стороны. Причем на нижних звеньях цепи переговорщиками всегда были жители порта, а на верхних – подданные государей. В очень деликатных ситуациях, чтобы избежать разглашения тайны, цепочка посредников укорачивалась, а при решении простых задач наоборот – могла достигнуть совершенно невообразимой длины. Сейчас Владетельному господину Послу необходимо было решить, к какому роду задач отнести сложившееся положение дел.

Тридцать дней назад со срочной почтой – семь дней изнурительной скачки гонцов и их охраны на сменных лошадях! – он получил сообщение Императорского Дома о пленении гилями принцессы Гигар, об объявлении ее отверженной от Трона и приказ отказаться от переговоров с гилями о ее выкупе, если такое предложение будет сделано. Посол эти сведения понял по-своему, и верно: Император окончательно решил начать большую войну с гилями. Войну, к которой готовились несколько лет, но все откладывали из-за несогласия с таким решением нескольких крупных и сильных родов. Победу одержали сторонники немедленной войны, а чтобы укротить несогласных и предупредить их и показать свою решимость, Император примерно наказал свою двоюродную племянницу – дочь одного из противников войны, пусть даже покойного. Кому подарил Император ее собственность? – хотел бы знать Посол, но такие сведения ему не сообщали: понятно, что большое наследство принцессы ни ему, ни его роду, не достанется – ведь они слишком далеки от Золотого престола.