Слушая животных

Мне часто приходится жить в клинике. В 2008 году в Тилфорде я порой спал на матрасе прямо на полу, когда операции заканчивались поздно. Кроме того, за некоторыми пациентами нужно было присматривать и ночью, и эта обязанность ложилась на мои плечи, потому что людей у нас в клинике было немного. Кира всегда оставалась со мной. Мы вместе засыпали и просыпались — и живем так по сей день. Теперь я устроил себе спальное место рядом с кабинетом. Там можно отдохнуть, и это здорово, потому что не приходится тратить время на дорогу после поздней операции, чтобы утром снова рано вставать и ехать сюда. А у Киры есть уютная лежанка рядом с моей кроватью. Единственная проблема в том, что, чем старше она становится, тем громче храпит, поэтому мне приходится пользоваться берушами, ну а против моего храпа она не возражает, и это очень приятно. Как-то она подавилась бразильским орехом и выплюнула его на тумбочку, где лежали мои беруши. Среди ночи я потянулся за берушами и одно ухо заткнул, как положено, а в другое засунул орех.

Кира любит находиться рядом со мной и особенно любит одежду, хранящую мой запах, поэтому я часто нахожу брюки и футболки, свернутые в клубок где-нибудь под кроватью или вокруг нее. Она предпочитает засыпать в их мягком коконе, а не в своей теплой постели. Сколько раз она смешила меня по утрам, просыпаясь с моей футболкой или каким-нибудь другим предметом одежды на голове.

У меня редко бывают выходные, поэтому большую часть времени Кира проводит со мной на работе. Она с самого начала была очень спокойной собакой и крайне мало лаяла. Она идеальный компаньон: ей достаточно нескольких минут, чтобы побеситься и поиграть, хорошей прогулки, а потом она будет спать и храпеть, как ее папочка, который до смешного много работает, а потом бесится несколько часов на рок-концерте, заваливается спать и храпит. Мы — горошины из одного стручка. У нас идеальная совместимость. Кира сидит у моих ног, когда я пишу свои лекции и статьи. Вот и сейчас она лежит рядом и мирно похрапывает, пока я пишу эту главу. Когда в конце дня я сажусь писать хирургические отчеты по проведенным операциям, Кира тоже устраивается у моих ног и дарит мне утешение, даже если операция прошла неудачно. Оперируя, я всегда знаю, что мой пациент — это чья-то Кира, и об этом я никогда не забываю. Она была рядом со мной, когда я до поздней ночи готовился к экзамену на специалиста. Ее любовь помогала мне продолжать подготовку, даже когда я уставал и хотел все бросить. Но я вспоминал, что делаю это для нее и для Кир других людей.

Она лижет мой колючий подбородок и рыщет под столом в поисках вкусных крошек — это два ее любимых занятия. Особенно любит она комнату отдыха персонала, где всегда полно крошек. Честно говоря, Кира, как и многие собаки, готова стать другом любому, кто ее чем-то угостит. К счастью, и Кира, и Эми понимают особенности моего баланса между работой и жизнью, и нам уже много лет удается сосуществовать вполне гармонично. Мы с Эми — «родители» Киры, а она давно стала членом двух семей: моей — в клинике, и семьи Эми и Кайла.

Наши отношения с Кирой строятся на чистой и бескорыстной любви. Она сделала меня лучше, спасла от одиночества, грусти, растерянности и неудовлетворенности собой. Когда я переживаю тяжелый стресс или профессиональный кризис, стоит мне вернуться в свой кабинет, где похрапывает этот лохматый клубок, как я вновь обретаю душевное равновесие. Кира помогает мне увидеть перспективу и напоминает, почему я продолжаю заниматься своим делом. Всякий раз. когда окружающий мир выводит меня из себя, я беру ее на руки, трусь щекой об ее мягкий мех и крепко обнимаю. Кира дает мне гораздо больше, чем я ей, и моя благодарность ей безгранична. Каким бы тяжелым ни выдался день, когда она смотрит мне в глаза и лижет в подбородок, настроение у меня мгновенно улучшается, и я снова вижу солнце. Дня не проходит, чтобы она не заставила меня улыбнуться своим милым проделкам, жизнерадостности и безграничной готовности дарить и принимать любовь. Без нее моя жизнь была бы намного скучнее и мрачнее. Сколь бы печальной ни казалась мне моя жизнь, каким бы сварливым я ни пришел с работы, Кире достаточно повилять хвостом, и настроение мое тут же улучшается. Когда мы с ней гуляем по тропкам и просторам рядом с моей клиникой или возле дома, я чувствую себя более свободным, более живым и готовым обнять весь мир.