Служанка двух господ

Язык онемел, я смогла только кивнуть, напряжённая, как струна. Ох, ну вот чего со мной опять такое, с чего вдруг переволновалась?! Ну, бельё, беспорно, красивое. Так никого вокруг кроме нас нет, между прочим, а хозяйка дама опытная и вряд ли будет сплетничать о том, что и для кого покупали Морвейны. Мерить, надеюсь, не надо прямо здесь, а посмотреть и выбрать — ну, почему нет. Так что, лягуха, выдыхаем и прекращаем вести себя, как монашка. Мысленный пинок помог, узел в животе ослаб, и я потянулась к чайнику, промочить горло.

— Как скажете, милорды, — хозяйка снова присела в реверансе. — Вам только альбомы, или сразу образцы?

— Давайте образцы, — ответил Эрсанн, пока я наливала чай.

Угу, гулять, так гулять. Хозяйка вышла, в комнатке воцарилась тишина, слегка напряжённая. Под перекрёстными весёлыми взглядми Морвейнов стоило больших трудов заставить руки не дрожать и с невозмутимым видом поднести чашку ко рту, сделав глоток. Наконец, не выдержала. Покосилась на Лореса и коротко спросила:

— Что?

— Примерять здесь будешь? — непринуждённо осведомился он, аккуратно убрав пальцем прядку с моего лица.

Ура мне — чашка не дрогнула, чай в горле не застрял. Разве что сердце дёрнулось, а это ерунда. Как и слегка потеплевшие щёки.

— Дома, — так же кратко ответила, побоявшись, что голос всё-таки изменит, если что-то длиннее произнесу.

Очень кстати вернулась хозяйка, с альбомами и большой коробкой — видимо, обещанные образцы. Хм-м-м, надо сказать, я увлеклась, и в какой-то момент смущение ушло совсем. Осталось лёгкое волнение, щекотавшее в груди, когда перебирала подвязки, чулки, рубашки, даже парочку корсетов нашла, да ещё и с комментариями Лореса и Эрсанна. Дело дошло и до трусиков, разнообразных фасонов и видов, и тут моё спокойствие дало сбой — лицо горело равномерным румянцем, жарко было даже ушам.

Смотрела я исключительно на вещи, не на лордов. Безмолвное присутствие хозяйки добавляло угольков к моему замешательству, и когда наконец с подбором закончили, я чуть не вздохнула с облегчением. Что-то мы забирали сразу, что-то доставят чуть позже с посыльным — как и в случае с одеждой. Уф-ф-ф. В голову нет-нет да закрадывались мысли, что вечером Лорес наверняка попросит надеть что-то из обновок, а вот что?.. Помнится, он выражал желание увидеть меня, м-м-м, в одних трусиках и больше ни в чём… А тот пеньюар, подаренный его отцом, прозрачный, только украшен кружевом… Невольно улыбнулась, несмотря на усилившийся жар, смущение пополам с предвкушением заставили задышать чаще, сжав пакет с покупками. Кажется, я начинаю входить во вкус, быть просто женщиной и нравиться — это здорово! Пусть и немного непривычно всё ещё.

Ничего, чую, у меня всё впереди, и носить всю эту кружевную и батистовую красоту научусь быстро. И шёлковую тоже.

Время потихоньку двигалось к вечеру, перевалив за четыре, как показали часы на ратуше, на одной из площадей — мы ехали дальше. Я, признаться, уже немного уставшая, но оставался последний пункт нашей насыщенной прогулки, парфюмерный. Долго там не хочу задерживаться, в прошлой жизни не жаловала подобные магазины — в них такая сильная концентрация запахов, что через пару минут уже голова раскалываться начинает.

Пока ехали, я даже задремала под мерный шаг лошади, уютно устроившись в руках Лореса. Мысли в голове бродили отрывочные и подозрительно мечтательные, в основном, конечно, вокруг близившегося вечера. Лоресу повезло в том смысле, что я не нервничала так сильно, как с его отцом, хотя кто знает, что будет через пару часов. Я существо крайне непредсказуемое. Это сейчас мне хорошо и спокойно, а вдруг потом как накроет?! Не буду думать, лучше отдохну. В лавке мы провели совсем немного времени, к моему облегчению: я выбрала всего лишь мелкий золотистый песок с фркутовым запахом, для ванной, и туалетную воду, что-то свежее, с лёгкой сладковатой ноткой. Мозг утомился настолько, что воспринимал окружающее с некоторым трудом, и Морвейны видимо поняли по моему лицу, что пора домой. А может, почувствовали. В общем, покинув царство ароматов, мы поехали обратно. На этот раз я не просто придремала, а ухитрилась уснуть, и довольно крепко — только смутно почувстовав, что движение прекратилось и удобная опора подо мной осторожно пошевелилась, я встрепенулась и распахнула глаза, осоловело хлопая ресницами.

Особняк заливали оранжевые лучи предзакатного солнца, поблёскивая в окнах, шум города сюда не долетал, и царила тишина, нарушаемая изредка только птичьей трелью. Я сладко зевнула, купаясь в умиротворении, послушно позволила Лоресу забрать у меня пакет, и в следующую минуту Эрсанн, уже спустившийся с лошади, протянул мне руки.