Служанка его сиятельства (СИ)

Прошло не так много времени с нашего побега, но мне кажется, что уже минула целая вечность. За это время случилось слишком много всего, чего я не могла бы пожелать даже врагу. Денег, как вы и думали, хватило всего на несколько дней — переезды и постоялые дома отобрали у нас сразу всю сумму. К великому моему горю заболел Карос, и мне приходится самой заботиться о нашем пропитании и размещении. Это оказалось намного сложнее, чем я думала. Я даже хотела вернуться в монастырь, но узнала, что последний мой шанс на нормальную жизнь отдали тебе. А я не могу остаться монахиней. Уже не могу… но об этих обстоятельствах лучше рассказать при встрече.

Я не виню тебя, кто знал, что эта гадалка солжет нам во всем. Хотя нет, в одном она оказалась права — тот гребень, который ты дала мне, он оказался намного ценнее, чем я думала в самом начале. Вот только настоящих денег я не могу за него выручить. Зато я узнала, кто именно владел им и почему торговцы все как один отказываются его принимать. Стоит им только рассмотреть вензель, как меня с криками выгоняют. После пятой попытки я бросила эту затею. Могу лишь сказать, что тебе сильно повезло, моя дорогая сестра, но не могу об этой тайне рассказать в письме.

Пусть не по своей воле, а по воле случая и глупости, но ты заняла мое место. И мне кажется, будет правильно, если ты поможешь мне на первое время. Я помню все, что говорили о герцоге, но еще знаю, что он хорошо платит всем своим слугам и они не нуждаются ни в чем. А твоя сестра, та, кто сейчас должен быть в замке вместо тебя, спит на сеновале и спускается к завтраку, проходя мимо свиней. Надеюсь, что жизнь у колдуна не сделала тебя жестокой и не заставила забыть обо мне и наших мечтах. Мне нужны монеты, оплата вперед за дом и лечение для Кароса. Это все, что я прошу.

Моя родная, как же мне хочется тебя обнять и рассказать все, что случилось. Я буду ждать тебя сегодня в полночь в таверне „Старые псы“ прямо за восточными воротами Таршаина. Надеюсь, ты не забудешь о моей просьбе и тогда, обещаю, все, что я узнала, останется только между нами. Мне страшно за тебя Эни, если об этом узнает герцог, то он может тебя казнить. А я не могу этого допустить. Жду тебя.

С любовью, твоя сестра, Тария».

До полуночи оставалось всего несколько часов, но Санна не могла усидеть на месте. Она быстро отнесла остальные письма в кабинет Змеры, надежно спрятав единственное важное для нее. Поднялась наверх. Нетерпение захлестывало ее с головой. Даже Змера за все годы впервые сделала Санне замечание. Как ребенку, когда она только начинала работать в замке. То было прекрасное время, но служанка отмахнулась от воспоминаний, стараясь думать только о ночном походе в таверну.

Казалось, что невесты никогда не уйдут. Они то и дело норовили начать новый разговор с герцогом, и каждая хотела показать себя с лучшей стороны. А Натан и Марк Виару будто специально поддерживали эти беседы и даже предлагали новые. Когда герцог произнес «я рад, что мы смогли узнать друг друга настолько хорошо», Санна облегченно вздохнула. До полуночи оставалось немногим больше четверти часа, а ей было необходимо еще сбегать в свою комнату и достать золотые для подруги монашки.

— Ты сама не своя, — прошептала Змера, когда нервозность служанки начала ей надоедать. — Сиди смирно или убирайся с глаз моих.

— Я, видно, что-то не то съела, — ответила Санна.

Змера скривилась, недовольно рассмотрела свою помощницу, кинула взгляд в сторону стола герцога и претенденток — он все никак не мог закончить разговоры девушек, даже встал, желая произнести финальный тост, а Марк так и норовил сбежать к своей Порте, — и безразлично махнула рукой. Только это Санне и нужно было. Она тихо вышла из зала, но сразу за дверью кинулась к своей комнате, а там и к выходу из замка. До восточных ворот еще долго бежать, но ее не покидала надежда, что Тария будет ждать до последнего, лишь бы получить свои монеты. А для того чтобы избавиться от живучей монашки, никаких денег не было жалко.

* * *

Леран лежал в постели и, не отрываясь, смотрел на потолок. Точнее, его мысли были далеко от потолка, его комнаты и даже этого замка и он лишь изредка понимал, что все еще смотрит в одну точку. А сон все не желал приходить.

Разговор с отцом получился трудным. Это и разговором можно было назвать с трудом. Все словно сговорились против него и обычной простой защиты своих интересов. Отец упорно не желал понимать опасности происходящего в замке. Натан совершенно не желал избавляться от невест, будто все еще искал способ их использовать. Марк, вообще, сошел с ума и уже третий день все решается признаться в своих чувствах какой-то проходимке, которая готова была запрыгнуть в койку Лерана в первый же день их знакомства.