Служба Радости

Манада вздохнула и воткнула шприц в вену. Как будто кожа зачесалась. Это еще не боль, но уже что-то. Ей действительно не хотелось становиться прежней: бездушной мертвой тварью, только что вырвавшейся из глубин ада. Но Жюбо прав — эта Манада совсем не так полезна. А может даже вредна. Поэтому жидкость скрылась в вене, почти сразу на девушку нахлынула волна равнодушия.

— Ну и как? — спросил Жюбо.

— Нормально, — ответила Манада.

— Ладно, проверим на месте. Пошли.

Жюбо протянул пару ножей, Манада заткнула их за пояс и поковыляла к воде. Жюбо закинул на правое плечо охотничье ружье, на левое взгромоздил кресло-каталку и пошел следом. Подойдя к кромке воды, он еще умудрился поддержать девушку за локоть. Она повернулась к нему и улыбнулась. Впрочем, продолжалось это секунду. Морфий медленно растекся по организму и Жюбо снова показался обычным мертвым парнем. Ничего особенного…

Они зашли в воду по колено, затем по пояс и наконец, скрылись с головой. Мутные воды Дона — не самое лучшее место для подводных прогулок. Жюбо рассудил, идти на фарватер нет смысла, поэтому они ушли на глубину всего в два человеческих роста. Если бы Жюбо не умер, ему пришлось бы нелегко. Тащить на себе кресло, оружие, да еще поддерживать Манаду — для живого непосильный труд. Идти по илистому дну тоже трудно. Но мертвые не чувствуют усталости и он просто двигался медленно. Даже Манада шла быстрей. Вернее передвигалась своеобразными прыжками. Ноги сгибались в коленях, Манада наклонялась вперед, почти касаясь руками дна, толкалась и летела вперед. С другой стороны, будучи легче груженого Жюбо, ей сложнее сопротивляться течению, но как говорилось выше: это не проблема для неустанного мертвого.

Сверху над ними переливался круг солнца, помогая ориентироваться. Иногда проплывали мелкие рыбки, пару раз они увидели пузатых толстолобиков. Те подплывали, изучая непрошенных гостей. Благо, хоть не собирались пробовать на вкус. Со стороны, Жюбо напоминал краба отшельника с раковиной-креслом, а Манада сказочную водяную. Течение растрепало ее волосы, они вяло устремились к Азовскому морю. Словно рыжие водоросли они сплетались в водяных потоках, как бы играя друг с другом. Вдруг, неподалеку что-то зашевелилось. Длинное бревно встрепенулось со дна и поплыло к ним. Огромный сом, килограмм на триста, решил угоститься мертвечинкой. Но Жюбо протянул руку, из браслета вылетел болт и воткнулся в широколобую башку. Сом открыл пасть, но развернувшись, убрался прочь. Мертвецы продолжили шагать к плотине.

По мере приближения, течение становилось сильней. Примерно через час они прошли под катером стражей. Вода обратилась полностью непроглядно-мутной, приходилось ориентироваться исключительно по аляповому диску над головой. Мертвецы сопротивлялись все усиливающемуся течению — теперь волосы Манады повисли параллельно дну. Именно за них, мертвую остановил Жюбо — схватил и дернул, призывая к вниманию. Манада воззрилась на него с недоумением, а Жюбо указал пальцем куда-то влево и вверх. Там, удерживаемая якорем, на глади воды плавала резиновая лодка. Довольно большая, с мотором и судя по вмятинам на днище, с двумя пассажирами. Жюбо поставил кресло на дно, достал нож. Сделал характерный жест, как будто перерезая себе горло. Манада покачала головой. Жюбо насупился но молча, кивнул. Хотя, даже если бы он захотел что-то сказать, у него все равно не получилось бы…