Смайлик на асфальте

— Если для тебя это так важно — я свободна! — почти зло выкрикнула она. — Мне сейчас плохо, пойми, мне просто нужно это!

То, что происходило в спальне дальше, любовью назвать было никак нельзя. Секс. Исступленный, жесткий, без нежности и ласки.

Наверное, он так и не заснул. Лежал, глядя то в окно, где занимался розоватый рассвет, то на портрет Павла. Император, поджав губы, чтобы не рассмеяться, взирал со стены на смятые простыни.

И для чего она покрасилась в черный?

Артём усмехнулся про себя. Это тот вопрос, который тебя беспокоит больше всего? Лучше подумай, что сейчас было. Марина сказала, что свободна. Ушла от мужа? Или он ее бросил? Артём погладил разметавшиеся по подушке черные волосы. А если их встреча не случайна? Может, дальше…

Он разозлился на себя. Размечтался! Не будет никаких «может» и «дальше». И в то же время он надеялся. Ох, как надеялся!

Смартфон показывал половину шестого. Артём осторожно выбрался из постели и направился в душ. Оделся, стараясь не шуметь. С сомнением посмотрел на спящую Марину, раздумывая, будить или нет, и решил, что не стоит. На листке бумаги с фирменным логотипом отеля черкнул номер телефона — на случай, если она захочет встретиться. Поразмыслил пару секунд о том, что бы еще добавить, но ничего, кроме банального «обязательно позвони» в голову не пришло.

В приоткрытое окно гостиной тянуло свежим, по-утреннему прохладным воздухом. На столе остался стоять ужин, к которому они вчера так и не притронулись.

Домой Артём уже не успевал — экскурсия сегодня была ранней. По быстрому заскочил в отельный бар выпить кофе, лишившись еще одной пятисотрублевой купюры, и направился к выходу.

— Удачного дня, — догнал его сзади голос портье.

— О Петербурге ходит много легенд. С первых дней своего существования он окутан тайной, его по праву считают самым мистическим городом России, а городские достопримечательности служат источником мифов и легенд. С одной из них мы сейчас и познакомимся. Это Семимостье, которое образовано пересечением каналов Крюкова и Грибоедова. Место названо так потому, что отсюда действительно можно увидеть семь мостов: Кашин, Смежный, Пикалов, Ново-Никольский, Старо-Никольский, Могилевский и Красногвардейский. В древних верованиях и мировых религиях число семь считалось особенно важным, даже магическим. Семь дней недели, семь цветов радуги, семь нот, семь планет септенера. А также семь дней творения в Ветхом Завете, семь небес в Исламе, под смоковницей с семью плодами медитировал Будда. Вспомните сказки. В их названиях также встречается семерка: «Волк и семеро козлят», «Белоснежка и семь гномов». Семерка всегда считалась счастливым числом. Числом совершенства и гармонии. И наши семь мостов обладают удивительной способностью исполнять желания. По крайней мере, так утверждают городские легенды. Если загадать желание, предварительно сосчитав все семь мостов, то оно непременно сбудется. А чтобы желание сбылось гарантированно, загадать его следует седьмого июля в семь часов утра, то есть уже совсем скоро. Сейчас на часах без пятнадцати семь, у вас есть время, чтобы осмотреться и выбрать наилучшее место, откуда видны все семь мостов.

Артём закончил вступление. Группа сегодня подобралась большая — седьмого июля всегда так. Молодые пары — наверняка студенты. С этими понятно, у них вся жизнь впереди. Но больше половины экскурсантов были пенсионерами. О чем можно мечтать, когда тебе за семьдесят?

— А я слышал, что желание нужно загадывать не в семь утра, а в семь вечера, — скрипучий, старческий голос прервал его размышления.

— Семь часов бывает один раз в сутки. Семь вечера — это придумка экскурсоводов, которые хотят поспать утром подольше, — ответил Артём.

Все заулыбались, а пенсионер поднял вверх большой палец, показывая, что удовлетворен ответом.

Артём отошел в сторону и облокотился на чугунную ограду набережной между Пикаловым и Старо-Никольским мостами. Потеплело. Из-за густых облаков наконец-то выглянуло солнце и позолотило купола Никольского собора. Еще полчаса назад казалось, что день будет хмурым.

Вспомнилась Марина, вернее, она и не выходила из головы. Жаркое ночное дыхание, густой, дурманящий аромат ее духов, переплетение тел в темноте. Нет, между ними не вспыхнуло старое чувство, по крайней мере, с ее стороны. Но помечтать-то он мог.

Людей на набережных и мостах набралось изрядно. К Старо-Никольскому мосту по Крюкову каналу приближался речной трамвайчик — сегодня они тоже начинали рано. Открытая палуба была заполнена под завязку.

Часы показывали без трех минут семь.

У молодых людей, остановившихся по соседству с Артёмом, на лице застыло мечтательное, почти блаженное выражение. Некоторые даже зажмурились, как будто загадываемое желание требовало от них максимум душевных усилий.

«А я что, рыжий что ли? Раз уж я здесь», — подумал Артём. Он повернулся лицом к мостам, быстро сосчитал до семи и произнес про себя несколько слов.