Смех мертвых

А потом начались похороны, и тела предали пучине морской. Паренек, которого погубила собственная невнимательность, и двое, ставших его убийцами. Баррет стоял, погруженный в раздумья. Интересно, кто будет хоронить его, когда придет время. Печальные лица и приглушенные голоса действовали угнетающе, и он поспешил удалиться.

— До чего же мне тут нравится, Баррет, — проговорил адмирал, выходя ему навстречу. — Не желаете спуститься к себе и прилечь? А вечером заступите на вахту — если еще чего-нибудь не случится.

Поблагодарив старика, Баррет пошел в свою каюту.

Джейн снова спала.

Он медленно разделся, накинул халат и отправился в ванную. Черт возьми, он до сих пор не отдал распоряжений относительно расхода воды… Но усталость взяла свое. Наслаждение, с которым он смывал с себя грязь и пот, затмевало все заботы. Потом он вернулся в каюту за бритвенными принадлежностями и тщательно побрился перед зеркалом в ванной.

Джейн так и не проснулась. Его снова охватило разочарование.

«Ей пришлось многое пережить, но ведь и другим тоже. Каждый делает, что может, — Памела, адмирал, Райан в радиорубке, двое механиков по моторам. А Джейн… Супруга старшего помощника… то есть исполняющего обязанности капитана. Она лучше многих знает корабль. Могла бы поддержать остальных… или хотя бы меня».

Не снимая халата, он лег на кушетку и попытался уснуть. Сейчас важно беречь силы: мало ли что может случиться. Непременно что-нибудь случится — в этом Баррет нисколько не сомневался. Но сон не шел. Наконец, он решил встать и прогуляться в офицерскую курилку: вдруг на полках найдется журнал или газета, которых он еще не читал.

Дверь в каюту второго помощника была открыта, хотя портьера при входе плотно задернута. Голос Памелы негромко окликнул его, и Баррет вошел. Она лежала в постели, темный загар контрастировал с ослепительной белизной простыней, волосы рассыпались по подушке, точно нимб.

— Кто на вахте? — спросила она.

— Ваш дядя. Кажется, последние события убедили его, что я на что-то годен. И похоже, он собрался сделать из меня офицера-артиллериста.

— У него есть свои маленькие странности. Когда вы узнаете его поближе, то поймете, что он вовсе не такой ужасный. Если вы перестанете друг с другом бороться, это будет самый большой шаг к цели.

— О да… — пробормотал он, внезапно погружаясь в глубокую депрессию.

— О чем вы?

— У вас никогда не возникало мысли, что все происходящее — бессмысленно? Что мы дошли до точки? Что-то было вчера, а завтра не будет ничего. Сегодня, сейчас… Мне порой кажется, люди сами начали создавать для себя ад на Земле — с того момента, как наши предки решили слезть с деревьев и ходить на двух ногах вместо четырех. И чем мы, спрашивается, лучше тех тварей, которые решили разделаться с нами — просто уничтожить нас как вид? И кто дал нам право бороться с ними?

Она мягко рассмеялась.

— Тим, Тим… Кто это говорит? Вы или ваша грешная плоть? Я женщина — и вроде бы не самая глупая… и понимаю, что с вами происходит.

Несомненно, она понимала. Покрывало соскользнуло, и Баррет увидел, что одежды на ней не больше, чем на новорожденном ребенке. И что она, наверно, никогда не загорала в купальнике.

— Но есть такая вещь, как верность… — непослушным языком пролепетал он.

— К черту верность, — отозвалась Памела. Странно, но ни этот грубоватый ответ, ни ее тон нисколько не шокировали. — Нам посчастливилось выжить. Может быть, заселим какой-нибудь остров. Вы станете королем и установите свои законы… ну и, само собой, обзаведетесь гаремом, а?

— Я догадываюсь, кто на самом деле будет королем, — сказал Баррет. — Во всяком случае, не я. Три ленточки и бриллиант на рукаве весят куда меньше, чем золотая нашивка над локтем. Вы говорите — остров. А где нам взять топливо, чтобы его найти? Не говоря уже о пресной воде…

— Хватит заниматься словоблудием, — перебила Памела. — Жизнь слишком коротка.

Он обнаружил, что не может оторвать взгляда от ее затвердевших сосков, розовеющих на фоне загорелой кожи. Наконец усилия увенчались успехом. Теперь он смотрел ей в глаза… но ничего не изменилось. Никакой ошибки: в них читался призыв, полные, чувственные губы манили и сулили блаженство. Интересно, с чего он решил, что у нее суровое лицо. «Разумеется, я заслужил это, — мысль возникла словно ниоткуда. — После всего, что пришлось пережить. Мы оба это заслужили: немного расслабиться после тяжелого дня».

И он поцеловал ее. Тонкие руки обвили его плечи и повлекли к себе. Сомнений больше не осталось. Ему до безумия не хотелось отрываться, но он все же сумел.

— Для такого дела нужно уединение, — господи, какой у него жалкий, дрожащий голос!

— Так поторопись, — произнесла Памела. — Пока мы одни.

Баррет подошел к двери с намерением запереть ее. Для этого было нужно отдернуть портьеру… и он столкнулся лицом к лицу с Джейн.

— Я проснулась. Пошла на мостик искать тебя, хотела быть рядом с тобой, — бесстрастно заговорила она. — Адмирал сказал, что ты отправился на палубу.

— Мы с мисс Хендерсон обсуждали проблемы расхода воды.