Смехачи Мейерхольда

Родился Эраст Павлович Герасимов (такова настоящая фамилия актёра) 10 (по старому стилю) ноября 1902 года в Рязани. Вскоре после его рождения семья переехала в село Песочню Сапожковского уезда. Это примерно в 130 километрах южнее Рязани. Там его отец, Павел Эрастович, служил лесничим. Семья Герасимовых поселилась в большом деревянном доме, часть которого занимала контора лесничества. Мать будущего артиста, Мария Михайловна, работала в воскресной школе при храме.

По воспоминаниям современников, родители Гарина были интеллигентными, духовно богатыми людьми, пользовались большим уважением окружающих.

Мужское имя «Эраст» имеет греческие корни и в переводе означает «милый», «прелестный» и в давние времена было на Руси вполне привычным. Чаще его использовали в звучании Ераст — так оно встречалось в церковных календарях. Православная церковь чтит память апостола Ераста 23 (10) ноября. В этот день и родился будущий артист, его назвали по святцам, так что именины и день рождения у Гарина совпадают.

Эраст жил в Песочне до 1910 года, потом мальчик поступил в частную рязанскую гимназию Зелятрова, а в Песочне проводил все каникулы. Так продолжалось до 1915 года, когда отца перевели на службу в деревню Ласково, это совсем близко от Рязани.

Сам Гарин «пропускает свою раннюю юность» как не заслуживающую внимания и начинает свою биографию с рязанского драмтеатра, где выходил на сцену статистом, да с самодеятельности, которой занимался, будучи красноармейцем. Его воспоминания и начинаются с октября 1919 года. Тогда ему ещё не исполнилось семнадцати лет.

Откуда вдруг у мальчика из провинции такая сильная страсть к сцене и он принялся глотать одну пьесу задругой? Как говорится в старом анекдоте про таблицу умножения, понять это невозможно — нужно только запомнить. Вот и нам придётся запомнить, что Эраст с юных лет «заболел» театром. Не только смотреть — играть тянуло, лицедействовать. Обстоятельства способствовали его интересам.

…25 февраля 1917 года далеко от Рязани, в императорском Александрийском театре давали «Маскарад», поставленный режиссёром Всеволодом Мейерхольдом. После спектакля зрители добирались домой окольными переулками и дворами — по главным улицам мчались грузовики с вооружёнными солдатами, велась интенсивная беспорядочная стрельба.

На следующее утро люди проснулись в другой стране. Началась Февральская революция. Она перетряхнула весь уклад российской жизни. В театральной сфере тоже произошли кардинальные изменения.

Театры по-разному отнеслись к революционным событиям. Пятёрка императорских театров (Александрийский, Мариинский, Михайловский — в Петрограде, Большой и Малый — в Москве) приняла новации в штыки, их спокойное сытное существование было нарушено лишними проблемами. Маленькие и частные театры радовались: надеялись избавиться от цензуры, запретов играть в дни Великого поста и других православных праздников.

Отныне многие спектакли перерастали в митинги, и представления часто заканчивались пением «Марсельезы».

В такой обстановке летом 1917 года юный Эраст Герасимов начал ковать своё счастье. После окончания гимназии (к тому времени она называлась 6-й трудовой школой) он вступил в труппу Рязанского городского театра. Произошло это на удивление просто — без всяких рекомендаций и справок об образовании юный незнакомец явился к руководителю театра Николаю Афанасьевичу Листову, попросил принять его статистом. И без лишних разговоров Листов взял на работу мальчика, которому ещё не исполнилось пятнадцати лет.

Начинал неопытный Гарин с «толпы на сцене», потом ему доверили произнести «Кушать подано», затем маленькую роль со словами… В общем подъём по карьерной лестнице начался.

В 1919 году Эраст добровольно вступил в Красную армию. В гарнизоне имелся самодеятельный театр, в нём уже Гарин, для сцены краткая фамилия сподручнее, с воодушевлением — вот оно, любимое дело — начал играть и вскоре получил крупную роль в комической опере драматурга Якова Княжнина «Сбитенщик».

Чем могла заинтересовать в то бурное время комедия полуторавековой давности об интригах, которые мешают влюблённой паре соединиться? Разве что своей полной аполитичностью. Это качество как желательное пусть даже не декларировалось, однако под спудом таилось, исподволь подсказывало создателям спектакля, что в данном случае это плюс. Вдобавок пьеса проста и понятна. В своё время при её появлении на свет эти качества подали Екатерине II мысль об устройстве в Санкт-Петербурге театра для народа, что и было сделано. К сожалению, из-за отсутствия подходящего репертуара тот «очаг культуры» просуществовал недолго.

В пьесе Княжнина имелись комические моменты, которые при умелой режиссуре, похоже, таковой она здесь и оказалась, вполне могли порадовать зрителей молодой советской республики бесконфликтным водевилем, дать им возможность на короткое время оторваться от насущных проблем.