Смелость не нравиться. Как полюбить себя, найти свое призвание и выбрать счастье

ФИЛОСОФ: Жизнь не так уж тяжела. Если бы прошлое определяло настоящее и ничего нельзя было бы изменить, то мы не могли бы эффективно двигаться по жизни. Что бы получилось в итоге? Мы остались бы с нигилизмом и пессимизмом, который отнимает надежду на будущее и в конце концов делает жизнь бессмысленной. Фрейдистская этиология с ее обоснованием травматического опыта представляет собой прямую дорогу к нигилизму. Ты собираешься разделять эти ценности?

ЮНОША: Я не хотел бы их разделять, но прошлое очень могущественно.

ФИЛОСОФ: Подумай о возможностях. Если исходить из предпосылки, что люди могут меняться, то набор этиологических ценностей становится несостоятельным и человек вынужден принять телеологическую позицию как нечто само собой разумеющееся.

ЮНОША: Значит, по твоему мнению, всегда нужно исходить из того, что люди могут меняться?

ФИЛОСОФ: Разумеется. Прошу тебя понять, что именно фрейдистская этиология отрицает нашу свободу воли и относится к людям как к механизмам.

Молодой человек помедлил и обвел взглядом кабинет философа. Книжные полки высились вдоль стен от пола до потолка, а на небольшом деревянном столе лежала чернильная ручка и листы неоконченной рукописи. «Людьми движут не причины прошлых событий; люди движутся к целям, которые устанавливают сами» – таково было утверждение философа. Телеология, которую он отстаивал, подрывала основы респектабельной психологии с ее принципом причинности, но молодой человек не хотел с этим соглашаться. С какой позиции он мог бы оспорить телеологию? Молодой человек глубоко вздохнул и собрался с силами.

Сократ и Адлер

ЮНОША: Ну, хорошо. Позволь рассказать тебе о другом моем друге, которого я назову А. Он постоянно весел и легко находит общий язык со всеми вокруг. Он похож на подсолнух: все его любят, и люди улыбаются, когда он рядом. С другой стороны, я по складу характера трудно схожусь с другими и во мне много острых углов. Итак, ты утверждаешь, что люди могут меняться с помощью психологии Адлера?

ФИЛОСОФ: Да. Каждый из нас способен на это.

ЮНОША: Тогда как ты думаешь, смог бы я стать похожим на А.? В глубине души мне часто хочется стать таким, как он.

ФИЛОСОФ: Вынужден признать, что на данном этапе это совершенно исключено.

ЮНОША: Ага! Теперь ты показываешь свою истинную натуру! Итак, ты готов отказаться от твоей теории?

ФИЛОСОФ: Ничего подобного. К сожалению, пока ты почти не понимаешь психологию Адлера. Первый шаг к изменению – это знание.

ЮНОША: Выходит, если я смогу разобраться в психологии Адлера, то стану похожим на А.?

ФИЛОСОФ: Почему ты так торопишься решить все сразу? Ты должен найти собственные ответы, а не полагаться на кого-то. Ответы других людей – это не более чем временные меры, и они почти не имеют ценности. Возьмем Сократа, который не оставил ни одной собственноручно написанной книги. Он проводил время в публичных дискуссиях с жителями Афин, особенно с молодыми людьми. Его ученик Платон придал его философским воззрениям письменную форму для будущих поколений. Адлер тоже почти не проявлял интереса к литературной деятельности, предпочитая участвовать в диалогах в венских кафе и организовывать небольшие дискуссионные группы. Он определенно не был «интеллектуалом в кресле».

ЮНОША: Значит, и Сократ, и Адлер продвигали свои идеи в диалогах?

ФИЛОСОФ: Именно. В ходе нашего диалога твои сомнения развеются и ты начнешь меняться. Но дело не в моих словах, а в твоем намерении. Я не хочу сокращать этот важный процесс, давая готовые ответы.

ЮНОША: То есть мы собираемся воссоздать диалог, подобный тем, что вели Сократ и Адлер? В этом маленьком кабинете?

ФИЛОСОФ: Разве этого не достаточно?

ЮНОША: Это как раз то, что я надеялся найти! Давай продолжим нашу дискуссию, и либо ты отречешься от своих идей, либо я склонюсь перед тобой.

Вас устраивает ваше состояние?

ФИЛОСОФ: Давай вернемся к твоему намерению. Итак, ты хотел бы стать более оптимистичным и жизнерадостным человеком, таким, как А.?

ЮНОША: Но ты сказал, что это исключено. Полагаю, дела обстоят именно так. Я сказал об этом лишь для того, чтобы испытать тебя, а себя я знаю достаточно хорошо. Мне никогда не стать таким, как он.

ФИЛОСОФ: Почему бы и нет?

ЮНОША: Это очевидно. У нас разные натуры, или, как ты предпочитаешь говорить, разные характеры.

ФИЛОСОФ: Хм…