Смена климата

Миссия опустела в течение получаса. Хиндсаклер и его солдаты умом не блистали, но были отлично дисциплинированы, мобильны и весьма эффективны, вне зависимости от времени суток. Они не боялись солнечного света и огня, не спали днем, не спали и по ночам, наделенные, помимо других сверхчеловеческих свойств, сверхчеловеческой выносливостью. Четырнадцать из них — пятнадцать, если считать вместе с Хиндсаклером — могли потягаться с пятидесятилетним вампиром и легко давали фору вампирскому молодняку. Франсуа не пожелал бы Намик-Карасару встретиться с ними. В других обстоятельствах даже сотня таких как Хиндсаклер не стала бы для Убийцы Вампиров препятствием на пути к Онезиму, но сейчас, без собственных Слуг, без транспорта, без оружия, в сопровождении одного-единственного призрака, он не имел шансов не только победить, но и просто выжить.

Почему он остался в Бакеде, почему не скрылся из города, пока была такая возможность? Переоценил себя? Недооценил Слуг Онезима? Или, все-таки, имел основания надеяться на победу? Франсуа принял к сведению все три возможности, но действовать решил, исходя из второй.

Заставить Слуг покинуть Бакед труда не составило — Хиндсаклер умел выполнять приказы. Следующая задача была сложнее: найти Намик-Карасара, пережить встречу и попросить о помощи, пообещав со своей стороны всю возможную поддержку. Франсуа сравнил себя с Убийцей Вампиров, и, на данный момент, нашел много общего. Он точно так же намеревался сунуть голову в пасть льву. Лев спал, это верно, но сон его был чуток.

Захватив с собой карту минирования обоих домов, где мог укрыться Намик-Карасар, и полтора литра крови в лабораторных пакетах, Франсуа отправился к незваному гостю с неофициальным визитом.

…Он начал поиски с того дома, к которому вампир бросился сквозь огонь. Намик-Карасар мог воспользоваться дымовой завесой и, невидимый ни для наблюдателей, ни для камер, перейти в соседнее здание, но с чего-то ведь надо было начинать. Не один дом, так другой. Франсуа не был тактиком, он, вообще, очень мало смыслил в военном деле, если только речь не шла о препаратах, повышающих боеспособность солдат или о медикаментах, не доступных мирным подданным… гражданам… тем, кто не служил в армии и флоте. Заглядывая в грязное, темное из-за заколоченных окон, захламленное пространство, назвать которое домом не повернулся бы язык, разыскивая хоть какие-нибудь следы пребывания там вампира, и не находя ничего, Франсуа впервые задумался о том, что Намик-Карасар ведь мог и уйти из города. Раз уж он скрылся из поля зрения и людей, и видеокамер, что мешало ему перебраться через баррикады и найти убежище за пределами миссии? Зачем ему оставаться здесь, если даже Франсуа, далекий от всех и всяческих сражений, понимал, что безоружному и голодному вампиру не справиться с Онезимом и сотней Слуг? Намик-Карасар воевал всю жизнь и немалую часть посмертия, он должен был оценить ситуацию быстрее и точнее, чем Франсуа, и покинуть Бакед при первой возможности.

Досадно, если приказ Слугам найти его приведет к тому, что Слуги действительно его найдут. Онезим будет рад получить голову Убийцы Вампиров, но Онезим перестал понимать, что для него хорошо, а что плохо, и все чаще радуется плохому, как хорошему.

Дом не имело смысла обыскивать, никто не входил сюда, на покрывающей пол грязи не осталось следов, и дверь в подвал, ясно видимая от входа, была полуоткрыта. А любой вампир спрятался бы днем в подвале и уж, конечно, закрыл бы за собой дверь. Но, ничего не смысля в тактике и военном деле, Франсуа очень хорошо знал правила поиска. Да, научного, да, эти знания относились к бесконечным экспериментам, а отнюдь не к выслеживанию смертельно-опасных хищников, но велика ли разница? Есть цель, есть несколько путей к цели, и есть последовательность, которой нужно придерживаться, чтобы, получив отрицательный результат, внести его в лабораторный дневник. А получив положительный результат… действовать по плану. Франсуа точно знал, что вампиры спят днем, и собирался, найдя Намик-Карасара, разбудить его как можно осторожней. То, что он пришел засветло, но не причинил никакого вреда, задаст тон дальнейшим переговорам. Да и кровь, хоть и консервированная, тоже не будет лишней. О том, что отрицательным результатом может стать не отсутствие Убийцы Вампиров в обоих выбранных домах, а… невозможность договориться, лучше было не думать. За четыреста лет Франсуа слишком привык жить, и мог принять недостойную трусость за здравый смысл.

Грань между ними бывает слишком тонка. И порой, чтобы не ошибиться, лучше не слушать ни то, ни другое.