Смерш и судьба

В мусульманских странах измена родине трактуется попыткой свергнуть справедливое правительство или развязывание войны против государства. Наказание — тюремное заключение, отсечение конечностей или смертная казнь.

Российская империя в своем Уголовном уложении 1903 года государственную измену определяла как посягательство на внешнюю безопасность. Определенные случаи госизмены назывались военной изменой.

В СССР УК РСФСР от 1960 года измену родине выделил в отдельную 64-ю статью:

«Измена Родине, то есть деяние, умышленно совершенное гражданином СССР в ущерб суверенитету, территориальной неприкосновенности или государственной безопасности и обороноспособности СССР: переход на сторону врага, шпионаж, выдача государственной или военной тайны иностранному государству, бегство за границу или отказ возвратиться из-за границы в СССР, оказание иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против СССР, а равно заговор с целью захвата власти, наказывается лишением свободы на срок от десяти до пятнадцати лет с конфискацией имущества и ссылкой на срок от двух до пяти лет или без ссылки, или смертной казнью с конфискацией имущества».

Россия (Российская Федерация) в действующем кодексе так определяет государственную измену в статье 275 УК РФ:

«Государственная измена, то есть шпионаж, выдача государственной тайны либо иное оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности Российской Федерации, совершенное гражданином Российской Федерации, наказывается лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет со штрафом в размере до пятисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех лет либо без такового.

Примечание: лицо, совершившее преступление, предусмотренное настоящей статьей, а также статьями 276 и 278 настоящего Кодекса, освобождается от уголовной ответственности, если оно добровольным и своевременным сообщением в органы власти или иным образом способствовало предотвращению дальнейшего ущерба интересам Российской Федерации и если в его действиях не содержится иного состава преступления».

* * *

Ветеран Смерша Петр Иванович Ивашутин после службы в органах госбезопасности с 14 марта 1963 года по 13 июля 1987 года возглавлял ГРУ в ранге заместителя начальника Генерального штаба Вооруженных сил СССР.

Одной из первоочередных задач, которую пришлось решать Ивашутину, было сведение к минимуму того ущерба, который нанесло ГРУ предательство полковника Олега Пеньковского.

Бороться с «кротами» мне и моим коллегам выпало в поздний период существования нашей великой Родины — Советского Союза, и вплоть до его тайного развала предателями под англосаксонскую сурдинку. Как же были правы мои учителя из Смерша на практике во Львове, четко указывающие места первоочередных устремлений разведок противника. И ничего странного в этом нет — еще Наполеон подчеркивал важность агентурного проникновения в штабы армий и другие высокие инстанции власти противостоящей стороны.

— Верьте мне: анализируя исходы военных баталий, — говорил он, — невольно пришел к выводу, что не столько храбрость пехоты или отвага кавалерии и артиллерии решали судьбы многих сражений, сколько это проклятое и невидимое оружие, называемое шпионами.

Наверное, великий завоеватель Европы прекрасно понимал, что без пронырливости и ловкости своего агента Шульмейстера он не одержал бы блестящих побед в 1805 году. Ульма и Аустерлиц были в такой же степени результатами стратегического гения, как и негласной деятельности имперского шпиона Карла Шульмейстера, внедренного в качестве советника руководству генерального штаба и шефа австрийской разведки.

Наполеон поверил словам своего министра полиции Савари, недавно сменившего своего предшественника Фуше, когда тот рекомендовал Шульмейстера такими словами:

«Вот, ваше величество, человек, состоящий из одних мозгов, без сердца».

В этом Бонапарт не раз убеждался…

А еще Наполеону нужна была разведка не только против неприятеля, но и для слежки за своими собственными генералами. Для этого необходимы были деньги, большие деньги. Бонапарту особую услугу оказал хорошо знакомый ему еще с 1794 года швейцарский банкир Халлер. Наполеон в своих воспоминаниях умолчал, как была захвачена в одном из итальянских походов важнейшая пьемонтская крепость Кераско. И вот почему. А дело в том, что Халлер просто договорился с комендантом, который без боя сдал крепость французам. Деньги разоружили коменданта.