СМЕРШ. По законам военного времени

Эффективность работы советской контрразведки вынуждены признать и потерпевшие поражение генералы фашистского вермахта и абвера. Бывший начальник Генерального штаба вооруженных сил Германии Вильгельм Кейтель на поставленный вопрос: «Какими разведывательными данными о Советском Союзе вы располагали до войны и в ходе ее и из каких источников эти данные поступали?» ответил: «До войны мы имели очень скудные сведения о Советском Союзе и Красной армии, получаемые от нашего военного атташе. В ходе войны данные от нашей агентуры касались только тактической зоны, мы ни разу не получили данных, которые оказали бы серьезное воздействие на развитие военных действий».

Один из бывших руководителей абвера, правая рука адмирала Канариса генерал-лейтенант Пиккенбрук, оказавшийся в советском плену, в своих показаниях писал: «…Необходимо заметить, что за все время моей разведывательной работы против СССР военная разведка не выполнила поставленных перед нею задач. Это зависело не от плохой работы германской разведки, а от хорошей советской контрразведывательной работы, высокой бдительности не только военнослужащих Красной армии, но и гражданского населения».

Эти и другие показания бывших высокопоставленных нацистов еще раз подтверждают, что в годы Великой Отечественной войны армейские чекисты сумели создать эффективно действующую систему контрразведывательных мер, надежно защитившую Красную армию от подрывных действий секретных служб фашистской Германии.

И. А. Чернов…

Еще сравнительно молодой генерал-полковник

Чернов Иван Александрович (1906–1991)

Полковник

С 1928 г. служил в войсках ОГПУ, с 1931 г. — в центральном аппарате Особого отдела ОГПУ — ГУГБ НКВД СССР. В 1937–1941 г. — в Разведывательном управлении Генштаба РККА. С сентября 1941 г. — заместитель начальника, начальник отделения 1-го отдела (по центральным органам Наркомата обороны и Генштаба) Управления особых отделов, с апреля 1943 г. — начальник секретариата ГУКР СМЕРШ, с мая 1946 г. — начальник секретариата 3-го Главного управления МГБ СССР, в октябре 1946 — июле 1951 г. — начальник секретариата МГБ СССР.

В декабре 1951 г. репрессирован, приговорен к 15 годам заключения. В 1966 г. освобожден. В 1992 г. посмертно реабилитирован Главной военной прокуратурой РФ.

…Происхождения я самого что ни на есть пролетарского, в органах с 1932 года, после школы НКВД был на оперативной работе. В 1936 году проводил операцию в Китае — нужно было через Монголию доставлять оружие для воинских частей Мао Цзэ-Дуна в Яньани. А потом японцы напали на Китай, Чан Кай-Ши обратился к нам за помощью, Мао сблизился с Гоминданом, и наша работа утратила смысл. Тогда Берзин возбудил ходатайство перед Ежовым о моем переводе в Разведупр РККА — так я попал туда. Перед войной был помощником начальника Отдела специальных операций в Генштабе, по-прежнему занимался там Китаем, а в сентябре 1941 года подал рапорт о направлении в действующую армию.

Вызвали меня в Управление особых отделов к Абакумову. Тот поглядел на меня в упор и говорит: «Вы отстали от чекистской жизни, будете замначотделения, большего дать не можем». А я в звании старшего батальонного комиссара, три шпалы в петлице. Но раз идет война — разве можно отказаться?

С наступлением холодов перебрался я на Лубянку, там оставалась группа управленцев и небольшая часть оперативного состава — основные силы были эвакуированы в Куйбышев. Работали днем и ночью, спали когда придется, урывками, а мылись во Внутренней тюрьме, где был душ. Эх, кабы знать, что через десяток лет меня…

В. С. Абакумов

Не прошло и полгода, как меня сделали начальником отделения, а в апреле 1943 года, вскоре после создания ГУКР «Смерш», — назначили начальником Секретариата. Я отнекивался, объяснял, что мне нравится оперативная работа, но Абакумов был непреклонен: «Нравится, не нравится — это не разговор!». По правде говоря, не тянуло меня туда потому, что Бровермана, прежде ведавшего Секретариатом, оставили там на должности зама. Он расставлял людей, был у них в чести, а тут пришлось опуститься ниже. Человек, может, затаил обиду, как с ним работать? Но ничего, сработались, в основном, думаю, по той причине, что не пересекались: он занимался своим делом — готовил информацию для Ставки Верховного Главнокомандующего, а я обеспечивал остальное.