Смерть 2

– Ничего я тебе не должен. А если подробней, то для тебя «интересно» – это когда после ужина вышел на балкон курнуть, уставился в звездное небо и задумался, «а есть ли жизнь на Марсе? Ах, как это любопытно». Потом докурил, выпил кефирчику и пошел спать. Вот и весь интерес. А если меня заинтересует жизнь на Марсе, то мне придется туда слетать, разобрать его на кусочки, что бы понять шевелится там что-нибудь или нет.

– Слушай, хочешь чуть-чуть пьяного базара? – продолжал болтать Эдик, – Просто, что бы ты лучше меня знал. Мое резюме, под титлом «Понос математика». Будешь слушать?

Федор утвердительно кивнул. Эдик засмеялся.

– Знаешь, – громко сказал он, пафосно взмахнув рукой. – Весь этот мир со всей его недоделанностью можно запросто убрать с помощью цифр. Это так просто. И я так хочу зарыться в цифры. Ты не представляешь, как мне охота вычеркнуть этот мир, оставить за скобками, что бы он сам себя постоянно превращал в ноль. Все нормальные математики благополучно превращали и превращают окружающий мир в ноль и свои исследования в идеальную семейную жизнь. Они едят с цифрами, спят с цифрами, нянчат цифры. Их близость доходит до таких степеней, что сложно сказать, кто кого имеет. То, чем приходится заниматься мне, другое. Это не наука – это магия. Я больше пират, чем ученый. Причем не по характеру, а по выпавшей карте. Это, конечно, забавно, но так утомительно. – Эдуард сделал длинную паузу – Нормальная завязка? Просто хочу пробить тебя на откровенность. Тебя пробило?

– Не очень, – ответил Федор, – То есть, конечно, меня пробило, но ничего оттуда не течет. Единственное, что могу сказать, ты самый странный человек, которых я встречал в жизни.

– Ну и отлично. Ты тоже симпатяга. Давай искать эту точку вместе и то, что мы найдем, поделим пополам. Идет?

– Даже если это будет виселица?

– Особенно, если это будет виселица.

– Ну, тогда я согласен. И в чем будет заключаться моя помощь?

– Зачем так спешить, – засмеялся Эдик. – Давай сначала допьем пузырь мира.

– Ты точно знаешь, где находится эта точка, потому что ты не вращаешься вокруг нее. Ты ее просто видел когда-то, но не коснулся, а пошел себе дальше. Пошли я тебе покажу.

Эдик решительно встал. Федор тоже поднялся. Эдик привел Федора в свою комнату. Пропустив Федора, Эдик зачем-то выглянул в коридор, словно проверяя, нет ли слежки, после чего закрыл дверь на замок. В кабинете Эдика царил классический научный бардак – бумаги, пыль, пустые бутылки.

– Ира не убирается что ли тут? – спросил Федор.

– Я ее не пускаю. Не найдешь потом ничего, – ответил Эдик, подходя к кульману, на котором был зверски исчерченный лист ватмана А 1-го формата. – Вот она эта точка – Эдик ткнул в дырку в середине листа. Дырка была естественного происхождения, просто бумага не вынесла натиска карандаша и ластика. – Это то, что я ищу. А ты здесь – Эдик в чуть менее замусоленную точку в нижнем углу. – И ты идешь отсюда – Эдик ткнул в многократно правленую линию, проведенную рядом с дырой, – Ты прошел рядом, но сейчас ты далеко. Ты валишь себе дальше, валишь спокойно, спиваясь и посвистывая. Если говорить в терминах астрономии, то точка – это солнце, весь мусор, который вокруг солнца вращается – это так называемые карусельки, про них позже, а ты – комета.

– Я – комета? – усмехнулся Федор. – А ты ничего не перепутал?

– Нет. Погрешность исключена. Ты самая настоящая комета. Это ты, – Эдик ткнул в свой чертеж, – Если я точно поймаю твою линию, то найду свою цель за 5 минут. И эта история закончится. Мне нужно знать, куда ты направляешься. Может быть, ты мне подскажешь?

– Никуда я не направляюсь, – без раздумий ответил Федор.

– Да это и так ясно, – сказал Эдик, усмехнувшись, – куда еще может идти бродяга. Я просто так спросил. – Эдик снова ткнул в свою схему – Что бы узнать, куда ведет твоя линия, нужно найти, где у тебя зад, а где перед. Это куда важнее твоих планов на жизнь. – Эдик засмеялся. – Даже не могу поверить, что смог найти комету. Я предполагал, что они существуют, пару раз наблюдал их траектории, но с трудом верилось, что я смогу так запросто с ней общаться. Найти комету – это так серьезно. Комета неуловима, потому что ей плевать на законы гравитации. И вот это, блин, сокровище сейчас сидит передо мной, лыбится и явно хочет еще выпить. Наверное, так и должно быть.

– А ты, получается, космонавт? – спросил Федор, прервав Эдика.

– Что? – не понял Эдик.

– Ну, если, точка – это солнце, я – комета, то ты, выходит, отважный космонавт, который мечтает посадить свою задницу прямо на солнцепек?

Эдик засмеялся.

– Знаешь, Федя, – Эдик первый раз назвал своего свежеиспеченного друга по имени, – тут есть кабак в двух шагах, может, сходим, посидим, а то сейчас Ирка припрется, испортит тему. Знаешь, как кабак называется? "Карусель". На редкость грамотное название.

Из беседы Федора и Эдика:

Эдик. Я так прикинул, где-то в интервале 22-24 года в твоей жизни что-то должно было произойти.

Федор. В моей жизни каждый день что-то происходит.