Смерть 2

Эдик с трудом припарковался недалеко от ворот кладбища. Движение на узкой улочке было крайне оживленным. Машины стояли друг на друге. Не то что бы кладбище пользовалось таким спросом, просто в 100 метрах от него находился большой рынок. Эдик едва начал парковаться, а Густав уже нараспашку открыл дверь. Проезжающая мимо, залатанная Лада, ведомая сосредоточенным южанином, чуть не покалечила коллекционный автомобиль. Густав, не обратив на это никакого внимания, вылез из машины, хлопнул дверью и пошел к воротам кладбища. Эдик вышел следом. Ему не понравилось, как он припарковался, но перепарковываться времени не было. Густав уже стоял у ворот. Дождавшись Эдика, Густав прошел через калитку, кивнул сторожу, как старому знакомому и вышел на центральную кладбищенскую аллею. Эдик послушно проследовал за ним. Уличная суета осталась позади.

– Наверное, слово «покойник» для трупа звучит, как комплимент, – попытался пошутить Эдик на, соответствующую их месторасположению, тему. Густав недовольно хмыкнул, и не стал обсуждать это заявление. Он явно не просто прогуливал Эдика по кладбищу. Он знал куда идет. Его трость звонко втыкалась в свежий асфальт.

– А почему вы называете свою дочь Антуаннетой? – спросил Эдик, когда тишина приелась.

Густав не обратил внимания на вопрос.

– Мне она преставилась, как Марья, – решил продолжить разговор Эдик, хотя прекрасно видел, что Густава злит эта тема. Густав снова не ответил. Эдик стал придумывать вопрос поковарней, но Густав сам заговорил.

– Моя дочь – удивительный ребенок, – сказал он, – вся в маму – Густав перекрестился, – Антуаннета умеет сгущать краски. Иногда это называют хорошим зрением, но это неверное называние. Ты знаешь, чем отличается слово "родить" от слова "придумать"?

– Нет, – ответил Эдик.

– А что такое обратная перспектива?

– Нет, – повторил ответ Эдик.

Густав взглянул на Эдика, усмехнулся и, снова замолчал.

– Ее зовут Антуаннета? – повторил вопрос Эдик.

– Да. Пришлось так ее назвать – ответил Густав.

– Что же вас заставило?

– Всемирная история.

Эдик вздохнул. Беседа не хотела клеиться.

– А почему сразу после смерти Георга 4-го перестали писать эссе? – вспомнил нужный вопрос Эдик.

– Важно не то, что перестали писать. Важно, кто писал.

– И кто писал? – спросил Эдик.

Густав засмеялся.

– А ты не боишься, что я тебе отвечу?

– Мне нужно бояться? – ответил вопросом Эдик.

– Ты, когда был студентом, водил девушек в дорогие кабаки?

– Было как-то, – кивнул Эдик.

– А когда девушка вдруг захотела вина с кучей нулей, не екало сердце, что твой кошелек это меню не подымет. Что вместо секса в знак благодарности от девушки, можно получить по морде – в знак справедливости от охранника?

– Было и такое, – сказал Эдик.

– Просто я тоже, в конце концов, выставлю счет. А я не ночлежка для бродяг, я тот самый номер люкс, который всегда свободен. Так что не торопись с вопросами.

Тем временем Густав остановился у одной из могил. Эдик встал рядом и пригляделся к надгробию. На черном граните было написано Егор Марксович Туманов, 1945-2004 г. На могильном фото было лицо без особых примет. Густав усмехнулся, потом махнул, как саблей своей тростью и воткнул ее в могилу. Густые черные брызги рассыпались фонтаном и по земле побежали круги. Густав стал крутить тростью в могиле, словно перемешивал макароны в кастрюле.

– М-да, – сказал, наконец, он, – не густо.

Густав вытащил трость из могилы и вытер ее об траву.

– Мы приехали сюда, что бы взглянуть на эту могилу? – недовольно спросил Эдик.

– Да, – сказал Густав, – это единственная свежая могила.

– Но вы обещали мне показать могилу Георга 4-го?

– Я могу пообещать тебе, что угодно, потому что выполнять обещания не входит в мои планы. Ты видишь этих людей? – спросил Густав, показывая рукой в сторону. Эдик посмотрел в указанном направлении. В метрах 20 от них стоял человек, но не просто стоял. Он был прозрачным, походил на мыльный пузырь. Только устойчивая форма этого пузыря выдавала в нем замаскированного человека. Эдик отвел взгляд. Он подумал, что что-то случилось с глазами, но отведя взгляд в сторону, увидел еще одного, точно такого же переливающегося прозрачного человека. Эдик вопросительно взглянул на Густава. Густав улыбался.

– И кто это? – спросил Эдик.

– Это люди. Но не каждый заметит этих людей.

– Что они делают здесь?

– Они проверяют трупы. Есть ли за что зацепиться. А знаешь, чем сейчас занимается твоя жена? – неожиданно снова вспомнил про жену Эдика Густав.

– Чем? – автоматически ответил Эдик.

– А мне, откуда знать? – засмеялся Густав, – это я тебя спросил.

– Вы что-то знаете про мою жену?

– Откуда ж. Просто меня, как законного отца крайне раздражает факт, что мою юную и почти непорочную дочку имеет толстый, порочный мужчина с паршивым автомобилем. Очень хочется, что бы и у тебя были проблемки.

– Не думал, что мои проблемки могут кого-то успокоить, – ответил Эдик.

– Не говори чушь. От твоих проблемок веет чудовищным спокойствием. Знаешь, как называется любимый аттракцион дьявола?

– Как?

– "Сожри себя". Аттракцион бесплатен пожизненно.

– Забавно, – пробормотал Эдик.