Смерть длиною в двадцать лет

Из горла ее вырывались какие-то булькающие хрипы, похожие на звуки, которые у нас получаются, когда мы допиваем остатки коктейля через соломинку. И я не мог понять, были ли это просто предсмертные хрипы или она силилась что-то сказать. Меня затошнило, и я уронил бутылку на пол. А Ви вдруг зашевелилась, пытаясь встать. Вытянув одну ногу, она как будто пыталась дотянуться ею до чего-то, что-то подцепить. И я понял, что мне придется прикончить ее, пока она не пришла в себя, причем прикончить уже просто голыми руками.

На лице ее была кровь. Я быстро закатал рукава и, схватив ее за горло, начал сжимать его, давя всем своим весом. Она дрыгала ногами и пыталась дотянуться до меня руками, но в таком положении не могла достать даже до моих плеч. Теперь из горла ее вырывались отрывистые кашляющие хрипы. Пальцы мои вдруг почувствовали, как в горле ее что-то обмякло. Она перестала шевелиться, но я продолжал душить ее, не в силах оторвать руки от ее горла. Уже тогда я понял, что совершил ужасную ошибку. Что мне достаточно было и Джо, и незачем было вешать на себя еще одно убийство. К тому же это убийство во много раз хуже. Все это происходило так мучительно долго, и эти звуки, которые она издавала, и эта ее внезапно обмякшая шея… Вынести это было просто невозможно.

Наконец я смог заставить себя разжать руки и стоял, нагнувшись и держась руками за постель, пытаясь привести в норму дыхание. Чудовищная головная боль пульсировала у меня в висках, но я старался не обращать на нее внимания. Потом я схватил сумочку Ви. Она была тяжелая, значит, пистолет там. Я расстегнул молнию и достал из сумочки пистолет. Еще никогда в жизни я не стрелял в живых людей, но меня учили стрелять по мишеням в тире в Голливуде, так что об огнестрельном оружии я все же имел представление. Я прикинул место, где Ви могла бы бросить сумочку, когда якобы сумела достать из нее пистолет, и бросил ее там.

Потом я отошел в сторону, чтобы полоска света из ванной осветила мне картину происходящего. Ви лежала почти в той же позе, в какой лежал тогда Джо. Бутылку шампанского я хорошенько протер со всех сторон на предмет отпечатков пальцев. Кстати, ладони и запястья у меня почти не были запачканы кровью. При одной только мысли о том, что я так хладнокровно об этом думаю, меня чуть не вырвало. Стоять у меня уже не было сил, да это и не требовалось, потому что я должен был застрелить Брауни из того положения, из какого это могла сделать Ви. Вообще с Брауни все должно было быть сложнее, чем с Ви, потому что он должен был увидеть меня до того, как я выстрелю. Увидеть и приблизиться.

Я опустился на пол рядом с Ви, прислонился головой к постели и стал ждать. Уже через пять минут холодный воздух из кондиционера высушил на мне весь пот, оставив ощущение липкости и зябкости. Меня даже знобить начало. Но я сидел с пистолетом в руке и ждал.

Глава 23

Ждал я, казалось, целую вечность, хотя на самом деле всего только час, если не меньше. Плакать я перестал уже минут через десять, и даже оставшаяся в руке мышечная память о бутылке и нанесенном ею ударе начала ослабевать, так что я даже уже не мог точно сказать, осталось у меня это ощущение или мне только мерещится. Зато я отчетливо ощущал пистолет в своей руке – он прямо-таки жег мне руку.

Вы наверное сочтете меня сумасшедшим, если я скажу вам, что начал разговаривать с Ви. Не мысленно, а вслух разговаривать. Я знаю, это выглядит как безумие, но, если вы окажетесь в моем положении, то я на вас посмотрю. В общем начал я ей рассказывать всякие старые истории – как познакомился с Куинн, как мы с ней влюбились друг в друга, как потом у нас дошло до ненависти и даже до драк. Рассказывал я о Клотильде, и мне очень хотелось плакать, однако я сдерживался. Я наобещал Клотильде столько всего и ни одного обещания в общем-то не выполнил. Я по-прежнему любил ее больше всего на свете и, возможно, именно поэтому держался от нее как можно дальше. По крайней мере, так я рассказывал об этом мертвой Ви, хотя и не знаю, было ли это правдой. И себе я то и дело напоминал, что деньги Куинн пойдут на клинику Клотильды и что ради этого все и затевалось. (То есть, как видите, я не был безумен, я очень хорошо понимал, что делаю).

Потом вдруг раздался резкий стук в дверь, и все мои мысли замерли. Потом новый стук, еще более резкий.

Это, должно быть, был Брауни. Он же отдал свой ключ Ви, а второй ключ был у меня. Получалось, что я должен его впустить, но это полностью разрушило бы мой план. Нет, я мог и так повесить на него убийство Ви, он бы сразу стал подозреваемым номер один. Но полиция была у него в кармане, и он наверняка знал, как избавиться от тела, не привлекая к этому полицию. Ради этих денег, необходимых для лечения Клотильды, я должен был убить их обоих.

Он продолжал колотить в дверь и теперь уже кричал:

– Открывай, Ви!

Я поднялся с пола, подошел к двери, держа пистолет в опущенной руке.

– Если ты сейчас же не откроешь, я тебя отметелю так, что ты себя в зеркале не узнаешь!