Рэй Бредбери

Смерть и старая дева

Ray Bradbury

Death and the Maiden

© Перевод:

В далёкой-далёкой стране за дремучими лесами на самом краю света жила-была Старушка, и было ей 90 лет. Она жила за закрытыми дверями и никогда не открывала их, ветер ли, дождь стучали, воробьи ударяли своими клювиками по крыше или мальчишки с полными вёдрами гремящих раков проходили мимо её дома. А если бы вы поскреблись в её ставни, то услышали бы:

— Проваливай, Смерть!

— Я не смерть, — скажете вы.

Но она крикнет в ответ: «Смерть, я знаю, это ты пришла сегодня под видом молодой девчонки! Но я-то вижу кости под твоими веснушками!»

Кто угодно мог постучать, но Старушка говорила всегда одно и то же:

«Я вижу тебя, Смерть! Ты пришла под видом точильщика! Но дверь закрыта на все замки! Я заклеила все трещины, залепила все замочные скважины, заделала воздуховод, затянула окна тряпьём и отключила электричество, так что ты не сможешь проскользнуть со сквозняком! И телефона у меня тоже нет, поэтому ты не позвонишь мне тёмной ночью. И ещё мои уши забиты ватой, так что я не услышу твой ответ. Проваливай, Смерть!»

Вот так про неё говорили. А те мальчишки, которые не верили в эти сплетни, сами могли проверить — они кидали на крышу камешки, и тогда в ответ раздавалось: «Проваливай, ты, чёрная с белым лицом!»

Следуя такой тактике, Старушка могла бы жить вечно. Смерть бы её не достала. Ведь все старые микробы в её доме должны были заскучать и пойти спать. А новые микробы, которые появляются на планете каждую неделю или 10 дней, если верить газетам, не смогли бы пробраться сквозь седум душистый, руту пахучую, тёмный табак и клещевину, растущие возле каждой двери.

«Она нас всех переживёт», — говорили в городе.

«Я всех их переживу», — говорила Старушка, сидя одна в тёмной комнате и раскладывая пасьянс.

Шли годы, никто уже не стучал в её дверь: ни мальчик, ни девочка, ни бродяга, ни путешественник. Дважды в год семидесятилетний продавец из бакалейной лавки приносил к её дому пакеты с разной мелочёвкой, от птичьего корма до молочного бисквита, упакованные в яркую бумагу с жёлтыми львами и красными чертятами, и отступал в гущу леса, который начинался у самого порога.

Продукты могли простоять там неделю, нагреваясь на солнце и охлаждаясь под светом луны; отличный способ борьбы с микробами. А потом в одно утро всё исчезало.

Старушка продолжала ждать. И делала она это очень хорошо, закрыв глаза и скрестив на груди руки, она прислушивалась, она всегда была начеку.

Поэтому для неё не стало сюрпризом, когда 7 августа, на девяносто первом году её жизни, на пороге дома появился молодой загорелый мужчина.

Он был одет в белоснежный костюм такой белизны, какой бывает только снег, шурша соскальзывающий, словно простыни, с зимних крыш, чтобы укрыть спящую землю.

Он проделал большой путь пешком, но выглядел вполне свеженьким и чистеньким. У него не было палки, на которую можно опираться, и не было шляпы, укрывающей голову от солнечных лучей. И он ни капельки не вспотел. Но самое главное, он принёс с собой только одну вещь — маленькую бутылочку с ярко-зелёной жидкостью внутри. Засмотревшись на этот зелёный цвет, он почувствовал, что оказался у дома Старушки, и поднял на него глаза.

Он не прикоснулся к её двери, а стал медленно обходить её дом, чтобы она смогла почувствовать его присутствие. Затем он позволил Старушке поймать свой проникающий взгляд.

— О! — вскрикнула она, очнувшись с полным ртом недожеванного хрустящего печенья. — Это ты! Я знаю, в чьём обличье ты пришла!

— В чьём же?

— Молодого мужчины с лицом будто сладкая солнечная дыня. Но у тебя нет тени! Почему это?

— Люди боятся теней, поэтому я оставил её под деревом.

— Мне всё видно, даже смотреть для этого не нужно!

— Ого, так у тебя есть Дар, — сказал он восторженно.

— Да уж, этот дар поможет мне оставаться внутри, а тебе — снаружи!

Молодой мужчина прошептал еле слышно:

«Я легко могу справиться с тобой».

Но она услышала и сказала в ответ: «Ты проиграешь. Ты проиграешь».

— А я люблю выигрывать. Вот эту бутылочку я оставлю у тебя на пороге.

Даже через стены было слышно, как быстро бьётся её сердце.

— Стой! Что в ней? Я имею право знать, что за шутку ты оставляешь на моей собственности!

— Хм…

— Говори давай!

— В бутылочке — первая ночь и первый день твоего совершеннолетия.

— Что?! Что?! Что?!

— Ты всё прекрасно слышала.

— Ночь, когда мне исполнилось восемнадцать лет… и день?

— Ага, именно.

— В бутылочке?

Он поднял бутылочку повыше, и можно было видеть, что по форме она напоминает молодое женское тело. Она заключала в себе свет всего мира и излучала тепло и зелёное свечение, будто уголёк, горящий внутри тигрового глаза. Жидкость внутри то была спокойна, то вдруг приходила в движение и начинала бурлить.

— Я не верю тебе! — закричала Старушка.

— Я оставлю это здесь и пойду. Когда меня не будет, то просто попробуй чайную ложечку того, что в бутылочке. И ты всё поймёшь.

— Это яд!

— Нет.

— Ты обещаешь мне? Поклянись честью матери!

— У меня нет матери.

— Чем клянёшься?

— Собой!