Смерть идет по пятам. Вне подозрений. Кровь в бухте Бискайн

— Обо мне не тревожьтесь. Малыш миссис ван Кортлендт уже в состоянии сам о себе позаботиться.

— Принимаете нас за слабаков?

— Хм. Вы не из той породы людей, что преодолевают невзгоды; вы недостаточно для этого грубы. Я мог бы помочь.

Френсис кивнула и положила свою ладонь на его руку.

— Вы совершенно правы, — сказала она.

На дороге послышались шаги, раздался голос Форнлея, потом мягкий говорок Ричарда.

— Что это… — начал ван Кортлендт.

— «Венецианский купец». Последний акт, кажется, начало. — Френсис засмеялась. — Полуденное солнце нам полезней, чем свет луны. Договорим за завтраком, Генри. Вы же знаете о причудах британцев, все говорят в один голос.

— С моих слов судите?

— Во всех книгах об европейских путешествиях и политике есть этот мотив. Не один иностранец не поверит, что видел англичанина, если у того не было причуд или странностей.

— А что англичане об этом думают?

— Их не беспокоит, что люди о них говорят.

Ричард с Форнлеем полностью вошли в свою роль. Заключительные слова Ривард произнес в ту минуту, когда они приблизились к Френсис и ван Кортлендту. Он изобразил безумный испуг и неистово стиснул руку Форнлея.

— Но, чу! Я слышу шаги, — закончил Ричард и дико огляделся по сторонам.

— С таким темпераментом можно сделать карьеру на подмостках, — сказала Френсис.

— А если б он еще прихрамывал, — добавил ван Кортлендт, — был бы вообще неотразим.

— Эта роль не является моим лучшим достижением, — сказал Ричард. — Вы бы видели меня в «Макбете», когда я исполнял второго клоуна. Вот, например.

— Только не ночью, — поспешно воскликнула Френсис. — Сейчас пора в постель.

Взявшись за руки, все четверо дружно прошагали к гостинице. При прощании Френсис показалось, будто ван Кортлендт хотел что-то сказать, но не сказал. Ему, вроде, было не по себе.

Френсис с Ричардом перешли через дорогу до виллы «Лесная благодать». Она молчала, пока поднималась по лестнице, молча сняла серьги, молча расчесала волосы. И тут вспомнила о хромоте ван Кортлендта. Торопливо отыскала метиловый спирт, борную кислоту, марлю. Ричард состроил уморительную гримасу и начал вторично натягивать туфли. Френсис услышала, как на безлюдной дороге гулко прогромыхали его шаги, и начала раздеваться. К его возращению она уже лежала в постели.

— Тот парень снова появился, разговаривал с хозяином.

Она замигала спросонья. Тот парень…

— О, Навозный жучок?

— Да. Верно, принял меня за лунатика, разгуливающего в этот час с аптечкой.

— Тем лучше, — сказала Френсис, — или нет?

— Да, беды в том нету. Только в следующий раз, моя сладкая женушка, не мешало бы тебе вспомнить о таких вещах до того, как я скину ботинки.

— Хорошо, дорогой, — она громко зевнула. — … делать завтра?

Ричард складывал брюки и не торопился с ответом. А когда закончил возиться со штанами, отвечать не было необходимости; Френсис безмятежно спала, как и остальные обитатели Пертисоу.

Глава 14

Отзвучавшая песня

Форнлей и ван Кортлендт не заметили, как подошла пятница, и для Френсис и Ричарда время тянулось утомительно медленно. Они наслаждались купанием, лазили в горы, спорили неизвестно о чем, но, как заявила Френсис, пятница подобно горькому лекарству; ей хотелось, чтобы все поскорее закончилось.

В пятницу туман лег на горы, вода в озере стала серой и неприветливой. В такие дни лучше принимать ванну. Последний день разочаровал ван Кортлендта. В субботу он должен был встретиться в Инсбруке с одним радиодеятелем, желавшим узнать его мнение о возможности устроить на следующей неделе передачу для Америки. Форнлей решил воспользоваться случаем и доехать с ван Кортлендтом до Инсбрука. Он опять начал тревожиться о Тони и его чехословацкой подруге. Решил удостовериться, что инсбрукская гостиница не спутала его адрес в Пертисоу.

За пивом в одиннадцать часов все было обговорено. И тут Форнлей предложил поскорее уладить дела в Инсбруке и снова смотаться на пару деньков в Пертисоу. Это слегка озадачило Ричарда. До воскресенья, бог знает что может случиться. Мужчины заметили его нерешительность и неопределенность ответа. Наступило, по выражению Френсис, чреватое осложнениями молчание. Ей стало не по себе, она попыталась взглядами и улыбкой объяснить, что вовсе не отсутствие доброжелательности вызвало смущение Ричарда. Ван Кортлендт сразу же узрел истину.

— Конечно, мы знаем, у вас нет определенного распорядка путешествия, — сказал он и многозначительно посмотрел на Форнлея. Френсис почувствовала, американец успел ему рассказать, как их преследовали в Нюрнберге. Это предположение подтвердилось, когда Форнлей тут же перестал выяснять отношения.

— Мы можем позвонить из Инсбрука, — сказал он, — и узнать, здесь ли вы. Если не возражаете.

— Это было бы чудесно, — обрадовался, успокоившись, Ричард, трудное мгновение миновало.

— Жаль, что вы сегодня уезжаете, — проговорила Френсис. — Вечером танцы. — Идея не вызвала энтузиазма.