Смерть как перемена жизни

Людей отталкивает, если мы с точки зрения духовной науки говорим о том, что над нами находятся другие существа, Ангелы, Архангелы, Архаи, и так далее, что мы созерцаем иных существ, и что далёк путь наверх, к Тому, Кто является наивысшим Божеством. Но современные люди не склонны к такой познавательной скромности. Они выражают это, говоря: мы не желаем иметь посредников между собой и Богом, мы всегда хотим напрямую, непосредственно общаться с самым высшим Богом. Однако дело здесь не в том, какое мнение имеют люди о такого рода общении, но в том, что реально действует в душе человека, что реально переживает он в своей душе.

Возьмите всё то, что сегодня преподносит вам о Божестве проповедник какой–либо признанной религиозной конфессии, что он говорит о Божестве. К чему это имеет отношение на самом деле, а не судя по его словам? То, что он говорит, имеет отношение к двоякому: или то, о чём он говорит, относится к существу не более высокому, чем его Ангел, который, как ведущее существо, стоит над каждым из нас в отдельности. Он молитвенно обращается к этому Ангелу, называя его Всевышним, Высшим Богом (den hoehsten Gott

). Тот, кто знает, какое реальное содержание должны иметь слова, знает, что всё, сказанное в современных проповедях о Боге, ни в коем случае не относится к какому–либо высшему Богу, но относится лишь к Ангелу, или, если не к Ангелу, то ещё к чему–либо другому. Задавшись вопросом, откуда же происходит то, что люди, говоря о своём Боге, люди, которые читают проповеди о своём Боге в своей церкви, ошибочно предполагают, что имеют в своей душе переживание Божества, — а именно это предполагают некоторые современные люди, — при этом они с высокомерием называют себя «людьми, проникшимися Евангелием», «евангелическими людьми», «евангелистами» и так далее. Из каких же импульсов своей души исходят люди, которые приходят к вышесказанному? Такие люди ощущают в своей душе импульс своего собственного существа, существа, развивавшегося в чисто духовном окружении между последней смертью и новым рождением. Это духовное существо, развившееся в нас между последней смертью и нашим рождением, находится теперь в нашем теле, оно имеет отношение к нашему телу. Многое из того, в чём мы теперь живём, приходит исключительно от этого существа, приходит из этого существа, существовавшего до рождения, преэкзистентного существа (vorgeburtliche Wesen). Это преэкзистентное существо и ощущает человек как нечто духовное; это преэкзистентное существо и есть то, с чем он чувствует себя соединённым. Ведь даже так называемые теософы самых разных направлений всё снова и снова подсказывали людям, ублажая их духовным сладкоречием, что дело будто бы в том, что человек соединяется в себе со своим Богом. Но то, что чувствует человек, якобы соединяясь со своим Богом, это он сам, это всего лишь его духовно–душевное существо во время между его последней смертью и последним рождением. То, о чём говорят многочисленные пасторы и священники, когда они говорят о Боге, которого они чувствуют в своей душе, есть ни что иное как предчувствие своего собственного «я». Однако это «я» предчувствуют не таким, как оно развивается здесь, в физическом теле, в физическом окружении, но таким, как оно развивалось в духовном мире между смертью и рождением. Вот что они ощущают, и затем начинают молиться. Кому же они молятся? Самим себе.

Вот то, что самым душераздирающим образом выступает из многих духовных течений современности. Рассматривая эти вещи в реальности, следует признать, что люди мало по малу бессознательно пришли к тому, чтобы неосознанно, не зная об этом, молиться самим себе. Если же кому–то удается разузнать истину, то он выражает её в достойной внимания форме, как это сделал Фридрих Ницше. Надо уяснить себе: тот, кто не хочет признавать иерархий, не хочет признавать величие и широту духовного мира, то молится или исключительно своему Ангелу, что тоже является эгоистической молитвой, — или он молится самому себе. Это является духовной формой эгоизма, к которому постепенно пришло человечество под влиянием материалистического развития нашего времени.