Смерть Хаоса

Подавив желание почесать затылок и не переставая поддерживать в Гэрлоке спокойствие, я потянулся чувствами к двуколкам и с удивлением обнаружил, что там установлены не пушки, а квадратные трубы, открытые с обоих концов. Но еще больше изумили меня фургоны. Когда мои чувства обнаружили холодное железо, я едва подавил восклицание, которое, впрочем, с расстояния в пятьдесят локтей едва ли было бы слышно на дороге.

Вторая осторожная попытка позволила мне установить, что в ящики уложены заостренные с одного конца и открытые с другого цилиндры из холодного железа, наполненные чем-то, воспринимавшимся как хаос или концентрированный огонь. Хотя в действительности там находилось обычное вещество, а не магическая субстанция.

Я нахмурился. Холодное железо поверх хаоса? С каких это пор маги хаоса стали использовать холодное железо? Ведь считается, что такие, как Герлис, не могут к нему даже прикоснуться.

Фургоны и двуколки тяжело катились по дороге, оставляя за собой глубокие колеи. Они были той же формы, что я заприметил раньше.

Послышался щебет. Голос подала моя знакомая чернокрылая птица. Верховой офицер обернулся на звук, взглянул прямо в мою сторону и направил коня к деревьям.

Тихонько пробормотав заклинание, я окружил себя и Гэрлока световым щитом.

Птица умолкла. Оставшись незрячим, я распространил чувства вокруг, стараясь проследить за действиями хидленского офицера.

Он уже находился не более чем в тридцати локтях от нашего укрытия, когда его кто-то окликнул.

– …услышал птицу-доносчицу, – крикнул он в ответ. – Подумал, вдруг тут кто-то есть еще, но птаха уже упорхнула…

Всадник раздвинул листву мечом, но, ничего не увидев, повернул коня и вернулся на дорогу.

Я перевел дух, отпустил щит и тут же услышал щебет.

Вот уж точно, птица-доносчица! Умолкла она лишь после того, как мы с Гэрлоком снова стали невидимыми. Офицер снова подъехал к обочине, теперь уже восточнее места нашего укрытия. Он поскакал дальше, однако на сей раз я не отпускал щиты, пока обоз не проследовал мимо. Было ясно, что проклятущая птица получила свое прозвище недаром.

Как только щиты исчезли, выяснилось, что хотя фуры укатили на восток, позади, с отрывом в половину кай, следуют еще два отряда копьеносцев, снова под малиновым знаменем с золотой короной. Чертова пичуга опять подала голос, однако прежде чем хидленские вояки подошли слишком близко, я запустил в доносчицу сосновой шишкой. Увы, та раскричалась еще пуще, Стало ясно, что применение силы лишь усугубит ситуацию, и мне пришлось снова пустить в ход магию. На сей раз мы с Гэрлоком оставались под прикрытием невидимости, пока все войска не удалились на приличное расстояние.

Отпустив щиты, я убедился в том, что дорога пуста в обоих направлениях. Доносчица тоже заткнулась: то ли потому, что доносить теперь было некому, то ли опасаясь, как бы я не занялся ею всерьез. Мы продолжили путь в Арастию, но все увиденное породило у меня множество недоуменных вопросов. Почему войска Берфира маршировали не к границе Кифроса, а в противоположном направлении? Или у меня голова кругом пошла и восток с западом перепутался?

Я непроизвольно вгляделся вдаль, силясь рассмотреть предгорья, хотя удивляло не только направление движения колонны. Беспокоили странные штуковины, то ли пушки, то ли невесть что. Вроде бы мне доводилось где-то не то читать, не то слышать о чем-то подобном, но вспомнить, где и как, решительно не удавалось. Равно как и насчет холодного железа, замыкающего в себе хаос.

Я погладил Гэрлока, и руку пронзила боль, о которой я уже почти успел забыть. Она, впрочем, напомнила мне об обыденных вещах: я вновь вытащил еще не совсем сухое белье и набросил его поверх седельных сум.

Ближе к полудню мы поравнялись с серым верстовым столбом, надпись на котором подтвердила, что я еду в нужном направлении и нахожусь в трех кай от Арастии. Дорога пошла слегка в гору и скоро вывела меня в городок, дома в котором были по большей части не оштукатурены, а обшиты тесом.

На центральной площади имелись мастерская шорника, мануфактурная и мелочная лавки и гостиница, на вывеске которой красовался огромный белый бык с полыхавшими пламенем ноздрями.

С гостиницами мне до сих нор не везло, а потому, обойдя вниманием «Белого Быка», я привязал Гэрлока возле мелочной лавки.

За двойными, выкрашенными в красный цвет дверями, оказалось помещение с прилавками вдоль стен и чугунной печкой посередине. Исходившее от чугунки тепло напомнило мне о том, что день выдался отнюдь не жаркий. Девчушка с зачесанными наверх каштановыми волосами задвинула печную заслонку и подняла на меня глаза.

– Могу я купить здесь набор продуктов в дорогу? – спросил я взрослую женщину, стоявшую за прилавком.

– Ты пришлый?

Я кивнул.

– Оно и видно, здешних-то я, почитай, всех знаю. Откуда путь держишь?

– Из Монтгрена.

Она нахмурилась.

– Надо думать, тебе пришлось несладко. Дорога-то неспокойна.

– Я ехал не прямиком, но о беспорядках слышал. И видел по пути множество копьеносцев да военных обозов.