Смерть ходит рядом

А потом сразу вспомнила, как вчера брали Далматова. И почему-то стало неприятно. То есть арестовывать человека — что ж в этом приятного? Даже если он сволочь. Но Клавдию кольнуло другое. Какое-то чувство жалости, что ли. Еще эта его несчастная жена, дочка…

Нет, совсем она расклеилась.

Кабинет Далматова можно было назвать этим словом только с большим преувеличением. Так, закуток под лестницей. Туда с трудом втискивались трое, и сразу нечем становилось дышать.

На окне пиала с высохшим чаем. Облезлый сейф в углу, стол с черной рваной клеенкой, обогреватель «луч» и четыре стула.

Клавдия открыла сейф и вынула бумаги. Прямо так, как они лежали, — кучей. Вынула и ахнула. Газеты вперемежку с протоколами, рекламные листовки и следственные фотографии, брошюрки и письма, экспертные заключения и журналы.

Все-таки Восток есть Восток, а Запад есть Запад, и они никогда не встретятся.

Как из этого вороха можно было выуживать нужные бумаги, Клавдия угадать не могла. Но она представила себе круглого ленивого Далматова, который не спеша смотрит в эти листочки, что-то соображает, перекладывает, рассматривает…

Ну что ж. Придется заняться этой макулатурой.

Сейчас она все сложит в ясную картинку. И будет понятно, каким образом следователь Далматов переквалифицировал неизвестную аферистку в Кожину.

Должен быть, кстати, и портрет этой неизвестной воровки. Клавдия и мысли не допускала, что Далматов мог что-нибудь уничтожить. Ему для этого пришлось бы неделю отделять зерна от плевел.

Поблагодарив сопровождавших ее сотрудников прокуратуры, Клавдия засучила рукава и принялась за работу. Очень скоро ей стало ясно, что дел в производстве у Далматова было четыре.

Она не стала их читать, только запомнила фамилии. И потом каждый документ подкладывала к одной из четырех кучек, которые расположила на столе и двух стульях.

Папку от дела Кожиной она нашла на полу, вернее, под ножкой стола. После этого стол начал немного покачиваться, и Клавдия оценила остроумие следователя, который приспособил уголовное дело в хозяйство. Действительно, не пропадать же добру.

На эти археологические раскопки у нее ушло часа два.

Теперь можно было попытаться из ошметков и обрывков составить хотя бы приблизительную картину.

Клавдия переложила папки с тремя другими делами в сейф и раскрыла дело Кожиной, вернее то, что от него осталось.

И уже предвкушая разоблачение, стала читать.

Но чем больше вчитывалась в корявый почерк Далматова, чем больше разбирала его безграмотные слова, тем быстрее уходило предвкушение и на его месте возникало разочарование.

То есть, конечно, странное разочарование, потому что в деле все было хоть и бестолково, но законно. Никаких подмен, никаких фальсификаций. Кожину арестовали за воровство у иностранцев. Было и заявление некоего шведа Бьерна Люрваля. И даже его домашний адрес и телефон.

Клавдия тут же позвонила.

Ответила женщина на ломаном русском.

Тема была деликатная, поэтому Клавдия только представилась и попросила передать господину Люрвалю, чтобы он перезвонил по номеру такому-то.

— Вы не из прокуратуры? — спросила вдруг женщина.

Что было делать, Клавдия призналась.

— А что вас интересовает?

— Я бы хотела обсудить это с господином Люрвалем.

— Ничего, ничего, я все знаю. Я его сестра. Можете спрашивать.

— Скажите, он, насколько я понимаю, писал заявление?

— Да, его обворовала проститутка.

— Он был на опознании?

— Опознание? Что это?

— Ему показывали ее?

— А разве ее поймали?

— То есть в милиции он больше не был?

— Нет.

Ага. Значит, дело заведено по этому заявлению. Интересно, а остальные дела с показаниями иностранцев с опознанием?

Клавдия посмотрела в перечень документов. Эти материалы составлял совсем другой следователь. Как они попали к Далматову? А вот и ответ: постановление объединить дела номер такой-то и такой-то в одно. И кто издал такое постановление? Прокурор района. А почему?

А вот представление следствию. А кто его написал?

Клавдия всмотрелась в печать и подпись. Савелов…

Клавдия тихо закрыла папку.

И чувство жалости к нерасторопному, туповатому Далматову сменилось чувством вины. Его можно было винить за все — за халатность, за безграмотность, грамматическую и правовую, но только не за злой умысел. Дело было у него всего-то три дня. А завели его в отделении. И завел как раз тот самый Савелов.

А что теперь с него спрашивать? И как?

Почему-то Клавдии стало легче. Неожиданно тяжесть последних суток ушла, хотя вопросов теперь возникло куда больше.

Если не Далматов, то кто?

Клавдия уже успела расспросить всех здесь, не появлялся ли вчера Порогин.

Все в один голос твердили — нет.

Клавдия, впрочем, не придала этому большого значения. По прокуратуре можно было пройти вовсе не замеченным. Но если Игорь здесь действительно не появлялся? Тогда просто мистика. Кто мог знать, что он едет в районку? Кто перехватил его по дороге?

У Клавдии вдруг пересохло в горле.

Тот же, кто перехватил Ирину!

Но кто? Кто?!

Она уже вынула дела из сейфа и стала заполнять протокол изъятия, когда зазвонил мобильный телефон.

ГЛАВА 11

Клавдия не сразу нашла его, почему-то дрожали руки.

— Алло.