Смерть леди Далгат. Исчезновение дочери Уинтера

– Конечно. Нам все еще нужны деньги, а мисс Додж может ошибаться – по крайней мере, насчет того, что нас подставят. Но даже если она права, они платят нам за то, чтобы услышать, как бы я выполнил это работу. Именно это я и собираюсь им рассказать. При желании они примут мой план, но даже лучшие члены «Алмаза» не в состоянии повторить мои методы. Шансы преуспеть у них столь же высоки, как шанс ограбить Коронную башню.

Раскладывавшая мясо и яичницу по тарелкам Скарлетт изумленно обернулась:

– Это был ты?

– Фигура речи, – ответил Ройс.

– О… ну да, конечно.

– Прежде чем сказать им что-либо, я хочу узнать как можно больше о том, что здесь творится. – Он смерил Скарлетт хмурым взглядом. – Зачем бывший член «Алмаза» желает организовать сбор денег, а также почему местные жители готовы скинуться ради спасения своей графини.

– Леди Далгат – особенная. – Скарлетт поставила тарелки на стол.

– Да, ты это упоминала, но в чем именно особенная? – спросил Адриан.

– Далгаты всегда хорошо обращались со своими подданными. Они действительно о нас заботятся.

– Не хочу оскорбить твое скромное жилище, – произнес Ройс, – однако вчера мы с Адрианом были в господской конюшне. Она намного лучше этого дома. Похоже, графиня больше заботится о лошадях, чем о подданных.

Покачав головой, Скарлетт достала из ящика и положила на стол буханку черного хлеба.

– Это не так. В Далгате живет несколько тысяч человек, в десятках сел и рыбацких деревушек. Далгаты не могут обеспечить нас всех. Никто бы не сумел. Она делает все, что в ее силах, как и ее отец.

– Что именно?

– Позволяет нам покупать, продавать и торговать без непосильных налогов. Защищает нас справедливыми законами, которые соблюдаются. – Скарлетт перевернула ведро и поставила возле стола. – И…

– Что?

– Она исцеляет людей.

Скарлетт опустилась на ведро и склонила голову.

– То есть как – исцеляет людей? – поинтересовался Ройс.

Не поднимая головы, Скарлетт что-то шептала себе под нос. Ройс посмотрел на Адриана:

– Что она делает?

– Наверное, молится.

– Ты шутишь? – Ройс закатил глаза и хлопнул ладонью по столу. – Как она исцеляет людей?

Скарлетт подняла указательный палец, прося его подождать. Ройс не отрывал от нее мрачного взгляда, но она на него не смотрела. Адриан воспользовался паузой в разговоре, чтобы придвинуться к столу. Тарелка перед ним исходила паром. Кусок свинины в дюйм толщиной был хрустяще-поджаристым, почти черным по краям, яйца сочились темным жиром. Адриан взял ломоть хлеба, достал кинжал и, придерживая хлебом мясо, отрезал кусочек. Положил в рот, и на его лице появилось блаженное выражение.

– Отлично, – сказал он Ройсу, двигая челюстями.

– Пожалуй, я подожду, вдруг ты отключишься или начнешь харкать кровью.

– К тому времени все остынет.

– Это не самое страшное.

Скарлетт подняла голову, открыла глаза и тоже отломила себе кусок хлеба.

– Теперь мы можем поговорить? – спросил Ройс. Он так и не сел, однако поставил ногу на табурет.

– Конечно… если вы не возражаете, чтобы я говорила с набитым ртом.

– Тогда расскажи мне, каким образом леди Далгат исцеляет людей.

– Ездит по деревням, совсем как раньше – Мэдди Олдкорн.

– А она кто?

– Мэдди была… не знаю, настоящей легендой. Старушка жила в одиночестве в лесу возле Пустоши Брекен. Говорят, она передала свой дар Нисе Далгат перед смертью.

– Какой дар?

Скарлетт положила в рот кусочек свинины и принялась жевать. Ее губы блестели от жира.

– Дар исцеления. Старая Мэдди им славилась. Лихорадка, оспа, «черный кашель», кровавые язвы… Она могла исцелить все, причем мановением руки. Была святой прислужницей Марибора.

– На севере Старую Мэдди сожгли бы за ведьмовство, – заметил Ройс.

Скарлетт ткнула в него куском хлеба:

– Именно. И церковь Нифрона лично сложила бы костер, заявив, что свернувшие с пути Новрона обратились к злу. Здесь мы молимся Марибору, и он дарит нам свое благословение за стойкость нашей веры.

Адриан потрогал яичницу, желая убедиться, что она не слишком горячая. Вкус был насыщенным и мягким, с приятной копченой ноткой благодаря свинине.

– О каких благословениях речь?

– Ну, здесь никогда не идут дожди… по крайней мере, днем. И зимы мягкие. Я нигде таких не видела.

Ройс усмехнулся:

– Ты ведь понимаешь, что это юг? Существует такое явление, как климат. Никогда не слышала?

Скарлетт отмахнулась от него:

– А благословение Мэдди? Как ты это объяснишь? Или хорошая погода гонит прочь болезни? Разумеется, люди реже простужаются, когда тепло, но я говорю о тех, кто заболел вчера, а сегодня уже поправился.

– Если это правда, меня бы больше заинтересовала сама женщина, а не какой-то бог, который ни разу на моей памяти и пальцем не шевельнул, чтобы кому-нибудь помочь. Откуда взялась Мэдди, и как она получила свой так называемый дар?

– Никто не знает… разве что Августин. Мэдди была странной пташкой. Помогла сотням людей, но дружелюбия в ней не было ни капли. – Скарлетт помолчала, а потом снова ткнула в Ройса коркой хлеба. – Знаешь, она была вроде тебя, только спасала жизни.

– Кто такой Августин? – Адриан облизал пальцы. – На случай, если мы захотим с ним побеседовать.