Смерть мисс Мак-Джинти

Пуаро не хотел в это верить, но он не мог не думать в своем разговоре с Джеймсом Бентли, который вновь пришел ему на память, когда он ждал поезда в Бродхинни на заполненном людьми перроне вокзала в Килчестере. Был базарный день, и толпа на перроне непрерывно росла, люди продолжали подходить, а выход к поезду еще не был закрыт.

Пуаро наклонился вперед, чтобы посмотреть путь. Наконец, показался поезд! Сыщик уже собирался выпрямиться, как вдруг почувствовал сильный толчок в спину, который явно был преднамеренным. Потеряв равновесие, Пуаро упал вперед. Через полсекунды он оказался бы под колесами паровоза, если бы чья-то мощная рука не схватила его за воротник и не оттянула назад. Это была рука военнослужащего, унтер-офицера, с красным лицом и широченными плечами, перед которым Пуаро казался буквально крошечным.

— Что случилось? — спросил тот, пока Пуаро приходил в себя. — Вам стало плохо?.. Еще немного, и вы попали бы под поезд!

— Ничего, не беспокойтесь! — сказал Пуаро. — Огромное спасибо. Крайне вам обязан.

Инцидент остался незамеченным. Одни люди выходили из поезда, другие садились в него. С помощью сержанта, спасшего ему жизнь, Пуаро нашел сидячее место.

В поезде его размышления приняли сугубо личный характер. Он не счел нужным сказать — это было ни к чему, но твердо знал, что на перроне его толкнули. До сих пор, с того момента, как Пуаро начал расследование в Бродхинни, он вел себя осмотрительно. Он ни на мгновение не забывал, что Спенс в конце их первого разговора посоветовал ему проявлять осторожность. Но опасность до сих пор конкретно не проявлялась, и Пуаро начал сомневаться в ее существовании. Он ошибся, теперь это ему было ясно. Одна из его бесед в Бродхинни дала результат: кто-то испугался, кто-то решил, что надо любой ценой положить конец расследованию, не допустить, чтобы вновь было открыто досье с делом об убийстве миссис Мак-Джинти.

По прибытии в Бродхинни Пуаро закрылся в одной из телефонных кабин станции и вызвал комиссара Спенса.

— Алло, Спенс? У меня есть новость, дорогой друг, новость сенсационная!.. Кто-то пытался убить меня!.. Нет, я не ранен… Я дешево отделался. Меня хотели сбросить под поезд… Меня толкнули… Кто? Я ничего о нем не знаю, но я его найду, даю вам слово… Потому, что теперь — можно сказать с уверенностью — мы на правильном пути.

Глава 12

Мастер, пришедший проверить электрический счетчик, разговаривал с дворецким Гая Карпентера, который наблюдал за его работой.

— Кажется, скоро будут пересматривать тарифы, — сказал мастер.

Дворецкий ухмыльнулся.

— Значит, повысят плату за электричество!

— Не обязательно. Это зависит от муниципалитета… Вы не были вчера на собрании?

— В Килчестере? Нет.

— Я тоже, но говорили, что ваш хозяин очень хорошо выступал. Как вы думаете, выберут его?

— В последний раз его чуть не выбрали.

— Сто тридцать пять голосов или что-то в этом роде, если я не ошибаюсь… Вы, кажется, водите его машину?

— Иногда приходится, но обычно он водит ее сам. Он любит это. У него «Роллс-бентли».

— Он знает толк в машинах!.. А миссис Карпентер тоже водит?

— И слишком быстро, если хотите знать мое мнение.

— Почти все женщины ездят слишком быстро. А на собрании она вчера была или политика ее не интересует?

— Она говорит, что интересует, но вчера вечером она не выдержала до конца. Через час она решила, что с нее уже достаточно речей; сказала, что у нее мигрень, и ушла из зала.

Электрик собрал свои инструменты. Он вышел из дома, дошел до дороги и на первом же повороте остановился, чтобы записать в маленьком блокноте несколько строк:

«К. был один в машине вчера вечером, когда вернулся из Килчестера. Домой приехал в половине одиннадцатого. Мог бы находиться на вокзале в К. в указанное время. Миссис К. ушла с собрания довольно рано. Домой вернулась только за десять минут до К. Говорит, что возвратилась поездом».

Это была вторая запись в маленьком блокноте. Первая гласила:

— «Доктор Р. уезжал из дома вчера вечером посетить больного. Уехал в направлении Килчестера. Мог бы быть на вокзале в К. в указанное время. Миссис Р. в течение всего вечера никуда не выходила. Миссис Скотт, которая ведет хозяйство в доме, подала ей кофе, а потом ее больше не видела. У миссис Р. есть небольшая личная машина.»

В «Лэбернамзе» работали.

— Надеюсь, что, как и мне, эта идея вам понравится, — говорил Робин Апуард. — Они не выносят друг друга, но в сущности испытывают взаимное влечение. Вы понимаете, что я хочу сказать?

— Понимаю.

Миссис Оливер сказала это с удрученным видом.

— И это вам действительно нравится? — продолжал Робин. — Я в восторге. Замечательная ситуация. Этот молодой человек, сброшенный на парашюте…

Писательница запротестовала.

— Но ведь ему шестьдесят лет!

— Ничего подобного!

— Ну, как же!

— Я представляю его себе молодым. Ему самое большее тридцать пять лет!

— Но я пишу книги вот уже тридцать лет, и еще в первом романе он был не моложе тридцати лет.

— Возможно, дорогая Ариадна. Но, если ему шестьдесят лет, он не может быть влюблен в Ингрид. Он выглядел бы тогда отвратительным стариком.

— Несомненно.