Смерть на брудершафт (Фильма 3-4)

Действительно, циркач.

Крылов смотрел и радовался: какой урожайный день. Три первоклассных пилота, один инженер, один летнаб, да еще один механик!

К полковнику подошел штабс-капитан Рутковский, командир воздушного корабля, встал рядом, понаблюдал, как точно и ловко садится новичок. Попросил разрешения закурить, задымил папиросой. Он был молчун, штабс-капитан. Если б не обидная автономность «муромчан», Крылов относился бы к нему с симпатией, а так между начальниками ощущалась некоторая настороженность.

Из кабины приземлившегося самолета легко выпрыгнул Долохов, сменивший дурацкий американский наряд на кожанку и шлем. С ним знакомились отрядные старожилы, принимали как своего — жали руку, хлопали по плечу, обнимали. Все настоящие летуны друг другу, как братья.

Раскрасневшийся от полета и объятий «американец» подбежал к полковнику.

— Не разочаровал?

— Молодец, что вернулись на родину! Далась вам Америка? Губить талант в такой дыре!

Полковник не сдержался, тоже прижал лихача к груди — но символически, сохранив небольшую субординационную дистанцию.

— Да, наглость есть, — своеобразно похвалил циркача командир «Муромца». — Пилоту без нее никак. — Пыхнув дымом, пожал прапорщику руку. — Штабс-капитан Рутковский. Ну, легких взлетов, гладких посадок.

И пошел в сторону своего загона. Часовой заранее открывал ему калитку в воротах.

— Что это у вас там за острог такой, Юлий Самсонович? — по-свойски спросил новенький. — Гауптвахта, что ли?

— База воздушного корабля «Илья Муромец». Слыхали про такой?

— Еще бы! Вот на чем полетать бы!

Желание Долохова командиру было понятно. Он и сам охотно попробовал бы, какова пятитонная махина в полете, да не положено.

— Бог даст, полетаете. Скоро поступят новые «Муромцы». Если верховный останется доволен показательным полетом. Всё зависит от смотра…

К такому же выводу пришел и Зепп

Вопрос: какие, хотя бы чисто теоретически, существуют способы не дать Илье Муромцу подняться с лавки и распрямиться во весь богатырский рост? Вроде бы самое простое и логичное решение — хорошая диверсия в петроградском авиационном отделении Русско-Балтийского завода. Технически это вполне осуществимо. Агентов во вражеской столице имеется достаточно, в том числе отличных специалистов по поджогам и взрывному делу. Превратить цех и ангар вместе с подготовленными к сборке десятью аппаратами в груду головешек — дело для профессионала не слишком сложное. Однако что дальше?

Да, на первом этапе большого наступления небо будет оставаться немецким. Но масштабная диверсия против «Муромцев» станет для царя самым убедительным доказательством того, что германцы очень боятся воздушного гиганта. Русские плохо умеют организовать работу в обычных условиях, зато в авральной обстановке эта нация способна мобилизоваться как ни одна другая. На производство тяжелых аэропланов сразу же найдутся любые средства. Выделят сколько надо строителей, инженеров, квалифицированных рабочих. Не успеешь оглянуться, как невесть откуда, из пучины морской, выскочат разом не десять, а тридцать три богатыря. По расчетам Большого Генштаба, фронтовая операция может продлиться около полугода. За это время небо почернеет от «Летающих слонов». Наступление, которое начиналось за здравие, кончится за упокой.

Нет, диверсия — не метод.

Убить конструктора?

Технически опять-таки пара пустяков. Но это надо было делать раньше, на стадии проектирования. Теперь поздно. Эффект снова получится обратный: террористическая акция лишь уверит русское командование, что «Муромец» имеет большое стратегическое значение.

Вообще, чем больше будет шума и грохота вокруг воздушного корабля, тем хуже для дела.

Значит, третье.

Уязвимый кончик хобота у «Летающего слона» — колебания высокого начальства, которое а) консервативно и плохо разбирается в вопросах авиации; б) экономит деньги; в) делится на клики, фракции и группировки, у каждой из коих собственные интересы.

У «Ильи Муромца» наверху есть покровители, но есть и многочисленные влиятельные противники. Вот и нужно помочь этим славным людям одержать победу в их подковерной борьбе.

Первая же рекогносцировка в околоштабные круги определила время и место. Судьба воздушного корабля выяснится на авиационном смотре, который сторонники «Муромца» затевают специально, чтоб произвести впечатление на верховного главнокомандующего. Если сам Никник поддержит проект — все препятствия рухнут как по мановению волшебной палочки. Значит, нужно, чтобы многомоторный аэроплан великому князю не понравился.

У сложной задачи нашлось неожиданно легкое решение. Во всяком случае, таковым оно представлялось Зеппу издалека.

Попасть в Особый авиаотряд при имеющихся связях и навыках, да при общем дефиците пилотов будет нетрудно. А там можно устроить с помощью Тимо, мастера-золотые-руки, какую-нибудь техническую бяку, от которой «слон» во время демонстрации свалится прямо на чугунную башку его высочества. Нет, лучше где-нибудь поблизости, а то, не дай боже, вместо Никника назначат другого главнокомандующего.

Сказано — сделано.