Смерть на кончике хвоста

Еще бы! Особенно после того, как Гатти выгнала Литвинову из агентства, публично предала анафеме и поклялась никогда не иметь с ней дела.

— Это ведь по пути… И не займет больше десяти минут Обещаю.

— Ты можешь позвонить.

— Нет… Я не могу сообщать такие новости по телефону.

Влюбленная ученица, обожаемая учительница, ну конечно, ей нужно быть рядом и в случае чего поддержать под ослабевший локоть, проводить до кресла и подать стакан воды. Странно, но рыжая Гатти производит скорее впечатление небольшой и отлично укомплектованной самоходной установки, чем слабой женщины, которая нуждается в утешении.

— Хорошо, — согласился Леля. — Я подожду тебя в машине. Кстати, ты не знаешь, как фамилия того банкира, о котором ты мне говорила? Всеволода?

Регина наморщила лоб.

— Нет. Но если хочешь, я могу спросить у Веты.

— А она откуда знает?

— Все очень просто, милый. У Дашки ведь никого не было. А Вета очень много для нее значила. Так же как и для нас для всех. Она наверняка их познакомила.

Тем более что с этим парнем у Дарьи были довольно серьезные отношения. Я спрошу.

Регина действительно уложилась в десять минут. Но эти десять минут показались Леле вечностью. Стоило ей только покинуть машину и скрыться в арке «Калипсо», как он тотчас же почувствовал себя брошенным. Улица потускнела, камни домов выжгло безжалостным февральским ветром, а по мостовым заскользили бесплотные тени людей.

Неужели все, что произошло между ними сегодня ночью, — правда?

Леля раскрыл ладонь и недоверчиво прижал ее к подбородку: неужели эта рука касалась трепещущей плоти самой красивой женщины в мире, искала и находила тонкие ключицы, впадину живота, возвышенность бедер?

И что будет с ним дальше, когда полумифический Безансон затрубит в охотничий рог, поднимет королевский штандарт и призовет ее к себе? Додумать эту опасную, как петля самоубийцы, мысль он не успел. Улица перестала быть пустынной, зацвела библейской жимолостью и упала к ногам Регины.

— Машков, — сказала она, трогая машину с места. — Его фамилия Машков.

— А что твоя Виолетта Сергеевна?

— Она хочет забрать тело. Когда вы… вы сделаете все необходимое. — На глазах у Регины выступили аккуратные и такие же совершенные, как и она сама, слезы. — Это возможно?

— У нее действительно никого не было?

— Круглая сирота…

— Думаю, возможно…

…Они с трудом нашли крошечный коттедж, расположенный почти на самом берегу залива; он был надежно спрятан от посторонних глаз за высокими соснами. Возле калитки, ведущей к дому, уже стоял «ра-фик» судебно-криминалистической лаборатории и две оперативные машины. Саня ждал возле калитки, курил.

— Ты, как всегда, к шапочному разбору, — поприветствовал он вылезшего из «Фольксвагена» Лелю. И сразу же осекся.

В последующие три минуты всякая беседа с Гусаловым была бесполезна: он уставился на Регину, вышедшую из «Фольксвагена». Глаза оперативника моментально затянуло птичьей пленкой, рот съехал набок, а ноздри завибрировали, как у племенного жеребца.

— Познакомьтесь, — светски сказал Леля. — Это Регина Бадер. А это Александр…

— Гусалов, — мутным, прерывающимся голосом произнес Саня и от полноты чувств шаркнул ногой.

— Очень приятно. Жаль, что при таких обстоятельствах… — Регина протянула оперативнику руку, и он ухватился за нее, как утопающий хватается за соломинку.

Леля тотчас же почувствовал почти неконтролируемый приступ ревности и угрожающе дернул подбородком: осторожнее, малыш, посторонним вход воспрещен.

— Так что случилось? — Леля постарался вывести Гусалова из гипнотической комы. После двух неудачных попыток ему это удалось.

— Подробности сообщит Курбский. Но в общих чертах картина такая: девушка умерла от передозировки. Около недели назад. В коттедже было холодно, и труп хорошо сохранился.

— А что это за коттедж?

— Интересная халупа, — процедил Саня, напуская на себя таинственности. — Стоит ею заняться. Да и старуха Тамара Александровна дает любопытные показания. Кланяется в ноги и называет хозяина Германом Юлиановичем…

— Как?! — выдохнул Леля.

— Германом Юлиановичем… Не так-то много найдется в Питере Германов Юлиановичей, ты как думаешь?

…Тамара Александровна Кучеренко, действительно была обладательницей весьма ценной информации. Но выдавала ее в час по чайной ложке и, кроме того, непрестанно вязала крючком какую-то салфетку.

— Вы не возражаете, молодой человек, если я буду вязать? — тихо спросила она у Лели в самом начале разговора. — У золовки юбилей, хотелось бы успеть…

Пропади ты пропадом со своей салфеткой, вяжи сколько душе твоей угодно, только скажи что-нибудь такое, что сразу же прольет свет на дело!

— Если вам так будет удобнее, Тамара Александровна, — елейным голосом ответил Леля.

— Мне будет удобнее. И потом — вязание успокаивает…

— Когда вы обнаружили тело? — Пальцы старухи назойливо лезли ему в глаза, и, чтобы хоть как-то избавиться от этого наваждения, Леля принялся осматривать нишу в стене, возле которой они устроились.

— Сегодня утром… И сразу же позвонила вам. Сразу же!..

— Вы присматриваете за домом?