Смерть на рельсах

Разочарованный, но ничуть не удивленный отсутствием прогресса, Френч использовал преимущества пребывания в городе, чтобы на следующее утро позвонить в Ярд и отчитаться о проделанной работе. Он предусмотрительно акцентировал ту часть задачи, которая была успешно решена: прояснение вопроса о том, был ли Акерли убит. Проблему поиска убийцы он едва обозначил, просто сказав, что как раз занимается этим.

Он как раз разговаривал с главным инспектором Митчеллом, когда позвонил Роуди, сообщил о самоубийстве Кэри и попросил его вернуться, чтобы участвовать в слушании дела.

Этот звонок очень огорчил Френча. Ему показалось, что он догадывается о причинах случившегося, и для него это не сулило ничего хорошего. Он допустил непростительный промах, дав виновному ускользнуть. Кэри убил Акерли и видя, что кольцо вокруг него неуклонно сжимается и его вот-вот возьмут, избрал свой выход из ситуации!

Хотя у Френча хватило осмотрительности не делиться ни с кем своими соображениями, он считал, что его догадки достаточно весомы, и немилосердно ругал себя за промедление. Разговаривая с Кэри, он не сумел скрыть от него своих подозрений. А он не должен был давать ему ни малейших поводов для подозрений! Вполне возможно было получить от него нужную информацию без нажима и не прибегая к давлению.

Френч не имел привычки особенно долго горевать над своими промахами, и все же эта неудача расстроила его. Дело было даже не в том, что он упустил преступника. Помимо ощущения провала, был еще один повод для тревоги. В последнее время он уж слишком благодушно был настроен – и вот результат! Однако сейчас проблема состояла в другом: означает ли самоубийство Кэри окончание расследования? И вообще: связано ли оно с действиями, которые предпринимал он, Френч, занимаясь расследованием? И насколько важно теперь, был ли Кэри виновен или нет? Ведь он вне досягаемости. Предположим, Френч докажет его вину: кому от этого станет легче?

Однако Роуди, с которым он по приезде обсудил ситуацию, имел на этот счет совершенно другое мнение. Он смотрел на дело более широко и не думал, что вину Кэри можно автоматически считать доказанной.

– Доказательств нет, – с нажимом сказал он. – Поэтому мы можем полагать, что это сделал кто-то другой. Думаю, вам следует продолжить следствие, инспектор. Вы со мной не согласны?

– Ну почему же, – бодро ответил Френч. – Все мои выводы пока чисто предположительны. – Он сделал паузу, затем продолжил: – Это правда, у меня нет неоспоримых доказательств вины Кэри. Тут вы правы. Но вы не думаете, что его самоубийство само по себе является таким доказательством?

Роуди пожал плечами.

– Я полагаю, что это вполне возможно, – признался он. – Но одного предположения явно недостаточно. Меня бы устроила большая определенность в этом вопросе.

Френч криво усмехнулся:

– Меня бы тоже. Я убежден, что пока мы не отыщем подходящий мотив, дело не сдвинется с мертвой точки.

Роуди тряхнул головой:

– Так и есть, инспектор. Здесь я с вами полностью солидарен. Полагаю, следует еще раз попытаться выяснить мотивы.

Поэтому Френч отправился в Уитнесс, чтобы ознакомиться с результатами осмотра тела Кэри. Сам он его не осматривал, положившись на отчет сержанта Эмери.

Почувствовав, что ход следствия буксует, Френч решил прощупать уже намеченные линии расследования. Выдав мальчика Лангтона за своего племянника, который приехал к нему на каникулы, он привел его с собой на строительство и представил Брэггу, Парри, Лоуэллу, Полу и Темплтону. Однако не заметил ни тени удивления в глазах тех, с кем он знакомил его. Далее он попросил Пибоди выдать себя за торговца старыми шпалами и позвонить каждому из подозреваемых в надежде, что он узнает голос человека, заказавшего велосипед. Но и это не дало результата. Френч провел тщательные розыски на вокзале в Лидмуте, пытаясь выяснить, не заметил ли кого-нибудь человека, звонившего из телефонной будки Пибоди. Но никто ничего не заметил. Напрасно он пытался отыскать кого-нибудь, кто видел человека с велосипедом по дороге на скалу, под которой прогуливался мистер Юинг, или прохожего, который шел от скалы. Он переговорил с каждым, кто знал умершего, в надежде зацепиться за случайно оброненное слово – и ничего! Так прошло несколько дней. Френч вкалывал будь здоров – и все без толку.

Но потом Парри проговорился ему о подлоге…

Он сделал это ненамеренно. Наоборот, Парри всячески старался обойти скользкую тему, но его недомолвки как раз и навели Френча на мысль, что от него что-то скрывают. Он проявил свою обычную настойчивость и скоро знал столько же, сколько Парри.

Для Френча эти сведения были подобны исчезновению тумана, застилавшего окрестности: теперь вся картина стала для него ясной и отчетливой. Это и был ключ, который он так долго искал. Подлог явно лежал в основе всего дела.