Смерть не выбирают (сборник)

– Да не искал я его! – соврал я и понял, что Миня не поверил.

– Ну Бог с тобой… Что дома? Внук большой уже?

– Шесть лет. Собираемся в конце недели в отпуск.

– Куда?

– В Евпаторию.

– Отдыхай, я уже свое отгулял, – он встал. – Старые мы уже, а?

– Что поделать…

Из Богдановска Джума вернулся ни с чем.

В субботу жена осталась с детьми, а он отправился на Центральный рынок. Он любил осенние базары, их толчею, шум, пестроту красок – горы овощей, фруктов, местных и привезенных из Молдавии и Кавказа. Джума закупал обычно на всю неделю, в будни времени нет выбраться отсюда. С двумя большими сумками он долго ходил в мясных рядах, торговался, как опытная хозяйка, помня наставления жены: "Ты торгуйся, цены-то – с ума сойти! Как жить дальше будем?!" Купив баранины и говядины, Джума ушел в свои любимые овощные ряды: баклажаны, укроп, петрушка, помидоры, тархун, кинза… Для него обеденный стол без этого – не стол… Некоторые продавцы с Кавказа, постоянно продававшие здесь в сезон, уже встречали Джуму, как своего покупателя, тем более знавшего толк в товаре, отпускали подешевле и провожали с пожеланиями мира его дому…

Купив все, что нужно, стоя с двумя тяжеленными сумками, Агрба еще раз обвел медленным взглядом ближние и дальние ряды с овощами частников, брезгливо посмотрел на морковь, огурцы и капусту в ларьках торговли и словно ощутил их гнилостный запах, шибанувший в нос, когда он ступил на территорию овощной базы в поисках алкаша Усова…

"Усов… Усов… – думал Джума, сидя в троллейбусе. – А что если…" Дома, поставив сумки на кухне, сказал жене:

– Разбери сама, Надя. Мне нужно по делу съездить в управление…

У себя в кабинете Джума порылся в сейфе, нашел несколько старых фотографий, пожалуй, не вспомнил бы, где и когда изъял их, вложил в конверт и сунул в карман. Затем позвонил Скорику домой. Трубку сняла Катя:

– Джума? Здравствуйте.

– Мне Виктора, пожалуйста.

– А он на работе, Джума…

– Спасибо. – Агрба тут же перезвонил Скорику в прокуратуру:

– Я к тебе сейчас подъеду. Ты долго там будешь?

– До обеда побуду, – сказал Скорик. – Что случилось?

– Ничего. Просто возникла одна мыслишка. Может и зряшная, но прокачать ее нужно… Приезжай.

– То, что Лагойда и "Проба" хорошо знакомы, нам уже ясно. Могли они встречаться в доме у "Пробы"? Вполне. Бутылочка, рюмочка, разговоры всякие под стопку. А разве разок-другой туда не мог заскочить Усов, по-соседски? У него нюх на дармовую выпивку, как у всех алкашей. Что-то он, наверное, мог и услышать, о чем калякают, захмелев, "Проба" и Лагойда, – Джума вопросительно посмотрел на Скорика.

– Что ж, надо попробовать, – сказал Скорик, выслушав Агрбу.

– Фотографии Лагойды, которые изъяли у него при обыске, у тебя?

– Конечно, в деле.

– Надо только подумать, кому заняться: тебе или мне. Он, конечно, настучал "Пробе" о моем визите на базу. Тот не дурак, вычислил, что я не из БХСС. Пожалуй, лучше тебе, Витя. Ты ему сперва запусти что-нибудь насчет хищений. Они ведь воруют на базах, кто больше, кто меньше. Глядишь, затоскует. И остальное, что нужно нам, покажется ему, как вздох облегчения.

– Пожалуй. Я ему сейчас выпишу повестку.

– Возьми фотографии для "кучи", – Джума достал из кармана конверт. Пиши повестку, я по дороге брошу в почтовый ящик. Завтра он и получит.

Повестку Усов получил не в воскресенье, а в понедельник утром: идя на работу, увидел какое-то письмо сквозь дырочки в своем почтовом ящике, удивился, поскольку ни с кем ни в какой переписке не состоял. Сперва этот вызов озадачил его, даже несколько взволновал: с базы в Клинцах они с напарником отломили шесть ящиков огурцов, скинули их, левые, знакомой лоточнице. Навар небольшой, но все же… Но он не думал, что она сгорела: прошло уже столько дней! Может, это насчет "Пробы"? Усов повеселел, на работу можно сегодня не идти, а сходить в пивной бар…

– Да вы садитесь, Владимир Александрович, – Скорик в упор разглядывал Усова, и когда тот, не выдержав взгляда, отвернул лицо и сел, Скорик сказал: – Мы проверяли ваш торг, сигналы поступили, – Скорик бил по невидимой цели, наперед предполагая, что она есть: он знал по опыту, что с баз воруют, тащат левый товар и реализуют в сговоре с торговлей. – Вы из каких районов возите овощи?

Усов почувствовал, как в животе что-то холодно шевельнулось, словно жабу проглотил, а шея горячо взмокла. "Все, где-то мы погорели! – тоскливо подумал он. – Но где?.." – И на вопрос Скорика перечислил районы области, из которых возили овощи…

Еще минут пятнадцать Скорик потрошил его расспросами о луке и помидорах, огурцах и капусте, выяснял, какие магазины обслуживает база. Усов вздыхал, утирал пот, ему казалось, что в пересохшем рту язык разбух и мешает говорить.

– Хорошо, Владимир Александрович, мы к этому еще вернемся, а сейчас взгляните-ка сюда. – Скорик снял газету, покрывавшую стол. Под ней оказалось штук десять фотографий: те, что принес Агрба, и одна приложенная Скориком, где был изображен Лагойда. – Владимир Александрович, тут есть кто-нибудь, кто вам знаком? Посмотрите внимательно, – Скорик взял новый бланк допроса.