Читаем Смерть онлайн полностью

«Инна, на фига ты так кокетничаешь? Хорошо, что этот ей не поддакивает. Хотя… жалкое зрелище – она так старается, а ему, по-моему, до фени».

Дмитрий открывал двери, Володя с интересом таращился по сторонам: на лифт, на лестницу, у которой ступени к середине были сточены на половину, на двери квартиры, куда они входили - на тех, казалось, не пыль была осевшая, а копоть заводов, которые работали здесь лет сто назад.

«Интересно, Инне нравиться, как от него пахнет? Ненавижу, когда от мужиков парфюмом несёт. Двери, наверно, со времён царей… Замок очень даже современный, ну, конечно… Ого, как там у них… Ни хрена себе!... НИ ХРЕНА СЕБЕ! ВОТ ЭТА ПИЗДЕЦ! ВОТ ЭТО ЖЕНЩИНА!»

Из комнаты появилась Настя, и прислонилась к косяку двери, как стриптизёрша прислоняется к столбу, вокруг которого сейчас начнётся её танец.

Она поздоровалась, сказав: «Привет!» - они с Инной ответили на её приветствие, и она произнесла своё имя.

«И имя ей к лицу. До сих пор это имя дурацким считал. Нет! То, как она его произнесла, делает это имя привлекательным. Может переспросить?», - и, посмеявшись про себя, уже открыл рот, но представился.

«Так, представились, что дальше? Надо же что-то сказать, а то сейчас повиснет пауза».

- Раздевайтесь, проходите, - сказала Настя.

- Здесь можете повесить куртки, - сказал Дмитрий.

«Ну, конечно, они хозяева, вот им и есть, что говорить, они же здесь ведут. А я, как в молодости, впал в ступор. И ведь знаю, самое плохое, чем дольше оттягиваю момент произнесения слова, тем тяжелей будет его произнести позже. А если попытаешься сказать что-то ради того, чтобы сказать, получится чушь. Помочь ли Инне снять куртку? Боюсь, что здесь галантность не приветствуется – все ждут разврата. Буду медленно снимать и вешать свою, если она успеет снять сама, значит так и надо – будет выглядеть, как будто не я не успел, а она очень поторопилась».

Владимир решил осмотреться, где они находятся. Настя в своих сообщениях писала ему, что у них есть «игровая квартира», где состоится встреча. Несколько слов описания квартиры заинтриговали его, но он был больше рад тому, что у них есть место для встречи вообще. Владимир испытал зависть, а потому сразу уцепился за мысль, из которой можно было вывести что-то, что возвысит его над теми, кто вызвал в нём эту зелёную химеру - они здесь уже встречались с парами.

«Интересно, а им самим не тошно оттого, что эта квартира залита спермой?», - Дмитрий показал туалет и душ, - «Интересно, он или она так аккуратно положили наши полотенца? Если он, если он дотрагивался до полотенца, которым будет вытираться Инна… А будет ли? А кто сказал, что у нас что-то будет? Но, Настя хороша… Но и он… Чёрт, после него у Инны по любому появится заглушка на меня… Да, как будто лучше, чтоб всё уже закончилось, прямо сейчас… Инне будет хорошо, она обожает тусовки, уверен, что сейчас она в своей тарелке, даже не смотря на то, что на социальной лесенки эти люди стоят значительно выше их. Чёрт, полотенца».

Как только отвернулись от туалетов и душей, направились в комнату.

«Интересно, а что у них там? Крюки и цепи с потолка свисают?», - подумал Володя.

- У вас здесь приятно, - проговорила Инна.

«Бля, как будто она с ними уже несколько лет знакома. Как можно так просто себя чувствовать?»

- Да, нам самим нравится, - ответила Настя.

«Как она красиво сидит на диване. Интересно, у неё чулки или колготки? Юбочка такая, что должна давать ответ на этот вопрос, а не даёт».

- Ну, по коктейльчику? Что вы будете? Есть водка, морс, грейпфрутовый сок, компари, коньяк и минералка. Могу приготовить вам любой коктейль, можно хоть всё смешать, - попытался шутить Дмитрий, - ты что будешь, Настя.

- Водку с грейпфрутом.

- А можно мне с морсом, - сказала Инна.

Дмитрий посмотрел на Володю.

- Я тоже, только символически - я за рулём.

- Я тоже за рулём, тоже только символически, и, как и ты, то же, что и моя жена.

«Вот и первый раз, когда я выпиваю за рулём, но если я этого не сделаю, а они все втроём выпьют, я буду не с ними, а Инна с ними. Ради чего я выпиваю за рулём? Чтобы не пропустить групповой секс с моей женой? По-моему низкий мотив».

- Ну, рассказывайте, - начала Настя, пока Дмитрий мешал коктейли, - как вы пришли к этому? Что подталкивает на такие шаги?

«Настя так интересно произносит слова, как будто ей приятно это делать, или как будто у неё там вибратор работает. Инне, по-моему, параллельно, что я её обнимаю, вроде она даже не против, чтоб я перестал это делать. Чёрт, как не уютно. Она перебарщивает, строя из себя такую «веселушку», и всем видом показывая, что у нас всё хорошо и замечательно… Ну что, Инна, не хочешь ответить на вопрос Насти? Конечно, здесь голову в песок».

Володя начал выливать всё, что он успел нанаблюдать за последние пол года - год в их с Инной отношениях. Инна не упустила случая вставить слово «как жена», а «не как женщина, подруга»:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман