Читаем Смерть онлайн полностью

Сегодня здесь Дмитрий назначил встречу журналисту, вернее журналистке, которая будет брать у него интервью для журнала. Она должна была уже появиться с минуты на минуту, а Дмитрий вдруг подумал о жене и заскучал по ней. Двенадцать лет, что-то около того, они уже вместе, а мысли о ней продолжают будоражить его мужской разум. Сколько он сделал, чтобы доставить ей удовольствие от жизни, а главное - спокойствие, то, чего она так хочет и в чём так нуждается! Сколько он делает сейчас, чтобы поддерживать её в этом состоянии! Так, стоп! Не об этом, ни сейчас и никогда!.. Сколько он сделает ещё! Не сейчас, Дима! И никогда!.. Как отрадно существовать для такой женщины! Для женщины, которой посмотришь в глаза и понимаешь, что тебе сильно повезло - ты живёшь рядом с человеком, который тебя любит и безгранично тебе доверяет; ты живёшь рядом с человеком, которому бесконечно можешь довериться сам, каждую свою мысль, и тебя ни за какую такую мысль не посрамят. И он улыбнулся, подумав, что рядом с ней забываешь обо всём об этом. Да что там говорить? Когда не рядом с ней – ты можешь думать о чём или о ком угодно, когда смотришь на неё - ни о чём, кроме как о ней, не думаешь. И улыбка стала ещё шире – он вспомнил, как она недавно метко, но не совсем красиво выразилась, оборвав себя на половине фразе, потому что не рассчитала с её продолжением, вернее, с окончанием, что когда его, Дмитрия, нет рядом, плохие мысли, как мухи начинают со всех сторон осаждать её голову. Ну, и конечно – секс. Секс у них сейчас был такой, о котором они когда-то мечтали, но не догадывались об этом на тот момент. «А как мы с тобой занимались сексом тогда?» - спросил как-то Дмитрий Настю, имея в виду какой-то период их жизни, где-то лет через пять после женитьбы, когда они что-то вспомнили из того времени. «Да, никак» - подумал он про себя с улыбкой и одновременно получил ответ от улыбнувшейся Насти: «Да никак!» Хотя с первой их общей минуты своей интимной стороной жизни, впрочем, как и всем остальным, они были довольны на столько, что думали, что лучше и не бывает. Сегодня их интим составляли не просто сексуальные эксперименты – у них была целая подпольная сексуальная жизнь, полная сексуальных приключений, порой, выходящих за пределы их кровати, что доставляло им массу мощнейших и высших плотских переживаний – недоступного для многих людей, среди которых можно встретить чуждающихся жизни, боящихся её и боящихся жить.

Показался официант, который препровождал девушку через зал, и по девушке Дмитрий сразу определил, что это та, которую он ждёт.

Девушка расположилась в удобном кресле напротив Дмитрия и с нескрываемым восхищением осмотрела зал.

- Да-а, уж! – протянула она.

- Ай! – залихватски сгримасничал Дмитрий, - кафе. И задорная улыбка его оказалась к месту.

Они сделали заказ. Им принесли напитки и закуску. Девушка достала блокнот и авторучку и, зная, как не стоит злоупотреблять временем таких людей, и как это влияет на качество беседы, начала интервью.

- Давайте работать? – предложила она.

- Давайте работать.

- Восемьдесят процентов наших читателей - женщины, поэтому, извините, начнём с главного, - улыбнулась девушка, - вы женаты, уже давно. Как вы познакомились со своей супругой?

- Всё как у всех - мы познакомились случайно и через несколько дней не могли оторваться друг от друга ни на миг.

- И вы счастливы?

- Да.

- И всё-таки?

- Она пришла ко мне пациенткой.

- Похоже на стандартную ситуацию.

- Как я и говорил – да; за исключением того, что когда я вышел в приёмную, где она записывалась у секретаря ко мне на консультацию, которая должна была состояться через неделю, и увидел её, я потом всю неделю думал о ней. Мне до сих пор нравится тот момент. Прежде, чем мы заговорили друг с другом, мы семь дней изводили себя мыслями друг по другу.

- Любовь с первого взгляда?

- Судьба с первой встречи, - улыбнулся Дмитрий. - Психологически, мы с ней уже тогда были старички, поэтому любовь с первого взгляда, уже тогда для нас была не позволительная роскошь. Как с клиентом, я провёл с ней одну единственную консультацию. Следующую консультацию, вечером того же дня, мы уже провели в ресторане, а после той встречи не было ни одного дня, чтоб мы не были вместе.

- Звучит красиво и романтично.

- Её заслуга.

- Вы уже намекнули и, наверно, готовы повториться, что считаете ваш союз счастливым.

- Да, это так и есть.

- Она пришла к вам на приём? У неё были проблемы психологического характера?

- Разве вы сейчас не о врачебной тайне меня спросили?

Мысли девушки наскочили друг на друга. Она стала делать вид, что тщательно что-то отмечает в блокноте, в то время как просто старалась привести свои мысли в порядок. Не надо было задавать этого вопроса.

А Дмитрию как раз хватило этого времени, чтобы произнести про себя: «Не сейчас и никогда!» - и собраться снова с мыслями.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман