Смерть по любви

- Дело уже закрыто?

- Да.

- И что нам теперь делать?

- Где сейчас ваш сын?

- Я не знаю.

«Худояров, конечно, большой чин, но можно ли ему доверять? Может, он и хотел помочь мне, но его самого могли ввести в заблуждение. Вот когда я узнаю, что с Трофима сняли обвинение, тогда можно будет открыть тайну», - подумала женщина.

- И правильно, что не знаете. Поговорите со следователем, с адвокатом, убедитесь в том, что вашему сыну ничего не угрожает. Как там ваш Трофим, в безопасности?

- Где там?

- Значит, в безопасности, - заявил Худояров.

- Да, в безопасности.

- Все будет хорошо. Если, конечно, вы не станете добиваться справедливости.

Ксения кивнула. Она совершенно правильно все поняла.

- Я буду молчать.

- Тогда и мой сын в безопасности.

Ксения ничего на это не сказала. Не хотела она радоваться за Марка, но Худояров и не ждал от нее этого.

- Вы, наверное, очень устали, - сказал он, отставив от себя пустую кружечку.

- Устала? - Ксения задумалась.

Вчера ночью ее пытались убить, затем чуть не заморозили в холодильнике и не испекли в сауне, потом едва не изнасиловали. За одни только сутки она несколько раз прощалась с жизнью и сейчас должна была изнывать от усталости. Но ее не валило с ног, и голову не клонило вниз. Все потому, что ее сыну больше не угрожала опасность. Мать добилась своего. Теперь ей хотелось петь и танцевать.

- Только не подумайте, что у вас усталый вид, - заявил Худояров. - Выглядите вы превосходно.

- Ну, не превосходно. - Ксения зарделась.

И вид у нее, конечно же, измотанный, и на макияж времени не было, но ведь она могла привести себя в порядок и махнуть с Сергеем Андреевичем куда-нибудь, например, в ночной клуб.

Ксения мотнула головой, отговаривая себя от такого безумия. Не тот Худояров человек, с которым она могла бы позволить себе подобную вольность. Пока он все еще враг.

Но мужчина видный, интересный. С ним она могла бы потерять голову. Конечно, не сейчас, потом, но могла.

- Неплохо было бы нам как-нибудь встретиться, - поднимаясь, сказал Худояров. - В нейтральной ситуации. Сходить куда-нибудь.

- В нейтральной ситуации?

Ксения примерно поняла, о чем речь, но ей захотелось получить уточнение.

- Это когда можно будет забыть о Марке, о Трофиме, помнить только о себе. Кстати, вы уже можете начинать думать обо мне, - сказал Сергей Андреевич, улыбнулся и положил на стол свою визитку с золотым тиснением. - Если что, звоните.

Он переместился в прихожую, Ксения потянулась за ним.

- Мы еще достаточно молоды и не должны забывать о себе, - произнес Худояров и обулся.

Ксения щелкнула замком, отпирая дверь. Он вплотную приблизился к ней, носом, будто невзначай, коснулся ее волос. Она подумала о том, что вполне может захмелеть от его прикосновений, вместе с тем и взбеситься, если он вдруг решит прижать ее к стенке.

Но Худояров как будто чувствовал это и не стал форсировать события. Он настроил Ксению на волнительное ожидание и ушел.

Глава 13

Сухие дрова горели хорошо, без дыма. Над огнем висела консервная жестянка, в ней плавились аккумуляторные пластины. Свинец уже забулькал, пора было заливать его в приготовленные формы. Трофим осторожно снял банку, перевернул ее. Тонкая струйка расплавленного металла с шипением потекла в лунку, сделанную в плотной утрамбованной земле.

Свинца хватило на одиннадцать крупных картечин, каждая размером с пистолетную пулю. Трофим дождался, когда свинец остынет, очистил картечины от земли, но заусеницы убирать не стал, шлифовать - тем более.

Сигнальные ракеты из гильз он вытащил, оставил только пороховой заряд. Вместо ракет по четыре картечины. На два боевых патрона уже хватает. И еще свинец будет. Трофим только-только начал потрошить старый аккумулятор, найденный в сарае. Сигнальных патронов у него всего шесть, до ужина точно можно управиться.

С обеда осталась каша с тушенкой. Трофим подзаправится и полезет на чердак с картечным пистолетом в арсенале. Там у него теперь спальня, причем с телевизором. «Рекорд» хоть и допотопный, но показывает неплохо. Скучно не будет.

Жизнь отшельника хороша в условиях апокалипсиса, когда в убежище все есть, а вокруг - выжженная земля. Сейчас однокурсники Трофима благополучно заканчивали институт, а он пропадал в безликом безвременье. Жизнь для него остановилась. Но лучше такая вот унылая статика, чем веселые дни в тюрьме.

Трофим заканчивал со второй партией свинцовых пилюль, уже собирался выковыривать картечины из земли, когда за спиной у него вдруг хрустнула сухая веточка. Он резко обернулся и облегченно вздохнул, увидев маму. Она не подкрадывалась, просто шла тихо и улыбалась. А ведь рука его потянулась к ракетнице, которая лежала на скамейке.

- Ты чего так тихо? - спросил Трофим, поднимаясь.

- Нет, я звала тебя.

Мама одета была как раз для дачи - джинсы, кроссовки. Настроение у нее, похоже, бодрое, как раз для загородного пикника.

- Не слышал, - сказал Трофим, подошел к маме, поцеловал ее, позволил ей обнять его.

- Что это у тебя? - Она глянула на ракетницу, которую он пытался, но так и не смог очистить от ржавчины.

Краска нужна специальная, но не было у него ничего такого.