Смерть «попаданцам»! Противостояние

Короче это мемы, указывающие на принадлежность человека к тому или иному кругу. И, надо сказать, своим упоминанием дорого и изысканного алкоголя я, похоже, слегка надорвал герру Фридриху шаблон, а заодно и четко сигнализировал, что явно не являюсь обычным выходцем из рабочих и крестьян, большинство из каковых, о том же "мартини" и не слышали даже.

Так что, сперва меня, довольно наивно и по детски, развели на обсуждение вкусовых тонкостей "мартини роззо", а убедившись, что с этим напитком я знаком, еще и проехались по красным винам. Ну а дальше мне был предложен чай и начался разговор обо всем на свете. Чувствовалось, что герр комендант отчаянно скучал. Настолько что его даже не особо смущал мой далеко не гигиеничный вид. Впрочем, немцы, надо сказать, избытком гигиены тоже не страдали.

Так что получился крайне мозгосносящий диалог, между комендантом лагеря и одним из заключенных. Крышесносящий, в силу того, что заключенный (в силу окончательной потери нюха, из за тепла, горячей еды и общей наглости) занял позицию равного собеседника, а немец, в силу разрыва щаблона этому не мешал.

Обсудили довоенные деликатесы (немец оказался аж цельным бароном, с династией времен Барбароссы, большим гурманом и любителем покушать), обсудили политику. Я, с огромным удивлением обнаружил, что условия содержания в лагере были производным не от жестокости коменданта (он вообще оказался человеком сравнительно мягким), а от его же, коменданта, пофигизма и буквоедского следования уставам и указам. Плюс солидную нотку жести добавлял и его польский зам. Фридрих, признался, что лично ему эта война не впилась ни во что. Вообще, должен отметить, что толерантность, продвигаемая в моем родном времени, видимо отразилась. Разговаривая с немцем (врагом, комендантом адского лагеря) я не испытывал какого то удушающего желания его немедленно попытатся убить, ненависти… Передо мною сидел представитель вражеских сил, да. Но диалог это вести совсем не мешало. Вот такой вот выверт сознания.

В общем, постепенно дошли и до обсуждения немецких перспектив…

Потери есть, не стану отрицать. Но они и у вас огромны. А за нами стоят передовые технологии нашей немецкой науки! И с каждым днем мы становится сильнее, а вы слабеете!

Знаете, герр Фридрих, но ведь и мы не стоим на месте. Ваши войска уже сталкивались с нашими новейшими танками, готов поспорить, что вам последствия не пришлись по вкусу?

О! Ярослав, думаю, не будет большой тайной, если я вам скажу, что ваших танкистов в очень скором времени ждет период жестоких огорчений! Фридрих возбужденно шевелил усами и отвисшими щеками, глаза азартно горели. Я постарался сосредоточится, почувствовав, что сейчас может проскочить что то ценное.

Да ладно, чем вы нас удивите? Длинноствольными орудиями на ваших панцирях 4? Что бы они могли хотя бы Т 34 расковыривать?

О нет! Поверьте, скоро ваши танки будут гореть как спички. Наши инженеры подготовили противоядие против ваших "бронированных мамонтов". Новые самоходные противотанковые установки не оставят вам шансов на поле боя! А ведь это только одна из наших новинок!

Херр Купферштейн! поляк не выдержал и вскочил со своего места. To tylko wiezien! Po co mu to wszystko mowic?

Ich verstehe nicht, die polnische Spra…

Вой сирены мы услышали слишком поздно, потому что договорить слово "шпрахе" комендант не успел, лишившись половины головы за раз. Я вовремя успел бросится на пол, так что кусок печки пролетел надо мною, проломив стену. В проломе было видно что вечерний лагерь объят пламенем и охвачен суетой как муравейник. Воздух был наполнен воем сирены и гудением авиационных моторов. Не знаю кто и зачем нанес бомбовый удар по лагерю, но сейчас это было под руку.

Сзади раздался щелчок затвора. Я резко перекатился по полу, наткнувшись на труп коменданта спиной. Там, где я только что лежал отлетело несколько щепок. Поляк напомнил о себе попыткой пристрелить меня из табельного "вальтера".

Под руку попался обломок кирпича от печки, даже не раздумывая я подхватил его и запустил в поляка. Как ни странно попал. Кирпич угодил в плечо, сбивая прицел. Пуля просвистела у самого порванного уха. Второй рукой, я уже выдирал "люггер" коменданта. К моему счастью патрон оказался дослан, так что третий раз, выстрелить в меня, зам коменданта просто не успел.

Бомбардировка, кажется, закончилась, так что времени у меня был мизер. Я подхватил из кобуры коменданта сменный магазин от "люггера", цапнул из корявок зама "вальтер", после чего ломанулся через проем. К моему счастью бомбы смяли весь наш угол, сметя заборы и ограждения, вместе с охранниками и вышками.

Если честно это "был побег на рывок". Без особой надежды, без перспектив, без продуманного плана просто подвернулась возможность.

Бежал я в зиму, 40 го года. В остатках своей армейской формы.

Но в тот момент, я был уверен, что это лучше, чем оставаться в лагере. К тому же подстреленный зам коменданта жизнь не облегчал.

Так что даже не оглядываясь, я проломился сквозь перепаханные обрывки забора и "растворился" в как нарочно разбушевавшейся метели.