Читаем Смерть после полудня полностью

Nulidad — ничтожество, полный нуль; про тореро, который скорее отталкивает, нежели привлекает зрителя в программе выступлений.

O

Ojo — глаз; когда матадор хочет намекнуть толпе, мол, бык подслеповат — что вовсе не обязательно может быть правдой — и заодно оправдать собственную неряшливость в технике, он показывает на собственный глаз. Буэн охо означает либо хороший глазомер, либо прозорливость.

Olivo — олива; томар эль оливо — «забежать за оливковое дерево», то есть смотать удочки; фраза, которой описывается поведение паникующего или просто загнанного в угол матадора, когда тот рыбкой ныряет за спасительную барреру. Матадору не пристало бегать спиной к быку, не говоря уже про подобные прыжки.

Oreja — ухо; когда матадор показал высший класс как с мулетой, так и шпагой, убил быка быстро и точно после отличной фаэны — или когда работа с мулетой удалась не очень-то, но ее недостатки были скомпенсированы блестящим закланием — толпа принимается махать носовыми платками, прося президента, чтобы тот распорядился вручить бычье ухо матадору в качестве почетного приза. Если президент на это соглашается и считает просьбу публики обоснованной, он подает знак собственным платочком, после чего один из бандерильеро отрезает у быка ухо и передает его матадору. В действительности же кое-какие матадоры, кому не терпится заработать себе длинный список отрезанных ушей ради саморекламы, заранее приказывают бандерильеро резать ухо при первом же появлении платочков. Заметив такие настроения среди публики, пеон отсекает ухо и бегом доставляет его матадору, который вскидывает руку с трофеем и, улыбаясь, смотрит на президента. А тот, столкнувшись с уже свершившимся фактом, скорее всего смирится с ним и достанет свой собственный платок. Вот так жульничество с ушами, которые некогда были символом очень высокой чести, лишило этот обычай всяческой ценности, так что нынче, если тореро показывает более-менее приличный бой и заодно повезет с убийством, ему, скорее всего, достанется ухо. Мало того, с легкой руки профессиональных пеонов-ухорезов пошел новый, еще более тошнотворный обычай, а именно, если президент в самом деле подает сигнал отрезать ухо, хотя матадор об этом его и не просил, пеон отсекает оба уха и хвост, чтобы вручить их матадору под предлогом даже самого незначительного энтузиазма. А матадоры — сейчас мне на ум приходит особенно характерная парочка: один низенький, горбоносый, чернявый и самовлюбленный валенсиец, а второй — тщеславный, самонадеянный, туповатый, длинношеий телеграфный столб из Арагона — описывают круг почета по арене с ушами в одной руке и унавоженным хвостом в другой, ухмыляясь и веря, что показали триумф и абсолютный апофеоз, хотя на деле всего лишь отработали добросовестно и под рукой у них оказался искусный обрезчик выступающих бычьих частей, которыми можно подольстить. Первоначально отрезанное ухо означало, что убитый бык стал собственностью матадора, который отныне мог распоряжаться его мясом к личной выгоде. [Традиция дарить матадорам убитого быка восходит к XVIII веку, когда это стали практиковать в Ронде и Севилье. С течением времени обычай попытались модифицировать, заменив ухо унцией чистого золота, однако матадоры оскорбились, назвав это «милостыней» и «подачкой». Тогда вернулись к прежней системе, но на сей раз одно ухо означало четверть бычьей туши, два уха — половину, ну а с добавлением хвоста матадор получал право забрать себе тушу целиком. Первое ухо на мадридской арене было вручено матадору Чикорро в октябре 1876-го в присутствии короля Альфонсо XII; первый хвост заработал новильеро Валенсия I в августе 1918-го.] Этот символизм уже давно утрачен.

P

Padrear — покрывать самку.

Padrino — крестный отец или покровитель; в корриде им является более старый матадор, который уступает шпагу и мулету юному матадору, и тот впервые в жизни замещает собой убийцу быка, т. е. альтернирует, на церемониальной корриде де торос.

Pala — лопата, бита или лопасть весла; в корриде наружная плоскость рога; удары этим местом называются палетасо или варетасо, и они зачастую очень серьезны, приводят к внутренним кровоизлияниям и прочим повреждениям органов, хотя внешне выглядят не больше, чем синяк или кровоподтек.

Palitroques — веточки; синоним бандерилий.

Palmas — ладони; аплодисменты.

Palos — палки; жаргонное словечко для бандерилий.

Pañuelo — платок, косынка; белый носовой палаток, которым президент подает сигнал к завершению или началу акта работы с пиками, бандерильями или шпагой; зеленый — для удаления быка с арены; красный — для использования бандерилий с шутихами. Белым платком подается сигнал о предупреждении, или авизо, в адрес матадора, отмечающий ход времени перед закланием.

Par — пара бандерилий.

Перейти на страницу:

Все книги серии NEO-Классика

Театр. Рождественские каникулы
Театр. Рождественские каникулы

«Театр» (1937)Самый известный роман Сомерсета Моэма.Тонкая, едко-ироничная история блистательной, умной актрисы, отмечающей «кризис середины жизни» романом с красивым молодым «хищником»? «Ярмарка тщеславия» бурных двадцатых?Или – неподвластная времени увлекательнейшая книга, в которой каждый читатель находит что-то лично для себя? «Весь мир – театр, и люди в нем – актеры!»Так было – и так будет всегда!«Рождественские каникулы» (1939)История страстной, трагической, всепрощающей любви, загадочного преступления, крушения иллюзий и бесконечного человеческого одиночества… Короткая связь богатого английского наследника и русской эмигрантки, вынужденной сделаться «ночной бабочкой»… Это кажется банальным… но только на первый взгляд. Потому что молодой англичанин безмерно далек от жажды поразвлечься, а его случайная приятельница – от желания очистить его карманы. В сущности, оба они хотят лишь одного – понимания…

Сомерсет Уильям Моэм

Классическая проза
Остров. Обезьяна и сущность. Гений и богиня
Остров. Обезьяна и сущность. Гений и богиня

«Остров» (1962) – последнее, самое загадочное и мистическое творение Олдоса Хаксли, в котором нашли продолжение идеи культового романа «О дивный новый мир». Задуманное автором как антиутопия, это произведение оказалось гораздо масштабнее узких рамок утопического жанра. Этот подлинно великий философский роман – отражение современного общества.«Обезьяна и сущность» (1948) – фантастическая антиутопия, своеобразное предупреждение писателя о грядущей ядерной катастрофе, которая сотрет почти все с лица земли, а на обломках былой цивилизации выжившие будут пытаться построить новое общество.«Гений и богиня» (1955) – на первый взгляд довольно банальная история о любовном треугольнике. Но автор сумел наполнить эту историю глубиной, затронуть важнейшие вопросы о роке и личном выборе, о противостоянии эмоций разумному началу, о долге, чести и любви.

Олдос Леонард Хаксли , Олдос Хаксли

Фантастика / Зарубежная фантастика
Чума. Записки бунтаря
Чума. Записки бунтаря

«Чума» (1947) – это роман-притча. В город приходит страшная болезнь – и люди начинают умирать. Отцы города, скрывая правду, делают жителей заложниками эпидемии. И каждый стоит перед выбором: бороться за жизнь, искать выход или смириться с господством чумы, с неизбежной смертью. Многие литературные критики «прочитывают» в романе события во Франции в период фашистской оккупации.«Записки бунтаря» – уникальные заметки Альбера Камю периода 1942–1951 годов, посвященные вопросу кризиса буржуазной культуры. Спонтанность изложения, столь характерная для ранних дневников писателя, уступает место отточенности и силе мысли – уже зрелой, но еще молодо страстной.У читателя есть уникальная возможность шаг за шагом повторить путь Альбера Камю – путь поиска нового, индивидуального, бунтарского смысла бытия.

Альбер Камю

Классическая проза ХX века

Похожие книги

Вихри враждебные
Вихри враждебные

Мировая история пошла другим путем. Российская эскадра, вышедшая в конце 2012 года к берегам Сирии, оказалась в 1904 году неподалеку от Чемульпо, где в смертельную схватку с японской эскадрой вступили крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец». Моряки из XXI века вступили в схватку с противником на стороне своих предков. Это вмешательство и последующие за ним события послужили толчком не только к изменению хода Русско-японской войны, но и к изменению хода всей мировой истории. Япония была побеждена, а Британия унижена. Россия не присоединилась к англо-французскому союзу, а создала совместно с Германией Континентальный альянс. Не было ни позорного Портсмутского мира, ни Кровавого воскресенья. Эмигрант Владимир Ульянов и беглый ссыльнопоселенец Джугашвили вместе с новым царем Михаилом II строят новую Россию, еще не представляя – какая она будет. Но, как им кажется, в этом варианте истории не будет ни Первой мировой войны, ни Февральской, ни Октябрьской революций.

Александр Борисович Михайловский , Александр Петрович Харников , Далия Мейеровна Трускиновская , Ирина Николаевна Полянская

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Попаданцы / Фэнтези
Последний рассвет
Последний рассвет

На лестничной клетке московской многоэтажки двумя ножевыми ударами убита Евгения Панкрашина, жена богатого бизнесмена. Со слов ее близких, у потерпевшей при себе было дорогое ювелирное украшение – ожерелье-нагрудник. Однако его на месте преступления обнаружено не было. На первый взгляд все просто – убийство с целью ограбления. Но чем больше информации о личности убитой удается собрать оперативникам – Антону Сташису и Роману Дзюбе, – тем более загадочным и странным становится это дело. А тут еще смерть близкого им человека, продолжившая череду необъяснимых убийств…

Александра Маринина , Алексей Шарыпов , Бенедикт Роум , Виль Фролович Андреев , Екатерина Константиновна Гликен

Фантастика / Приключения / Современная проза / Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Прочие Детективы