Смерть приходит по английски

Герою тогда было уже хорошо за тридцать, даже ближе к сорока. Определенно это было лучшее время и его, героя, и автора. Мы, конечно, можем много гундеть над брежневскими временами застоя, но не они ли заложили фундамент святого для отечественной экономики принципа нефтедобычи? А устройство нефтеторговли, которое позволяет нам скрипеть до сих пор? Самое главное, жизнь текла непринужденно и сытно, все были скромно и без особых отличий обуты и одеты, распределялись не самые плохие для тех времен автомашины (одно время российская «Волга» была самой продвинутой легковой автомашиной в мире), передовики получали квартиры в блочных или панельных домах. Душ и ванная комната, совмещенная с туалетом, перестали быть роскошью. Не существовало, правда, ипотеки, этого счастливого рабства наших и на всю оставшуюся жизнь дней. Стахановцам выдавались льготные путевки для поездок в Венгрию и Вьетнам. Редкие диссиденты, недовольные текущей жизнью и литературным процессом, под псевдонимами печатались в «Ардисе» или у Жоржа Нива в Париже. А у него (автора) тогда, после первого его развода, в освободившееся окно начинался очередной роман. Здесь, конечно, необходим комментарий автора о любви. Он не вполне уверен, что каждый роман на то и роман, что здесь обязательно должна быть любовная история. Это, сказал бы автор, простое, трафаретное решение. Что касается автора, то он прямо признается, что та женщина, ради которой только и стоило жить, просто когда-то сказала, указав подбородком на еще тогда совсем молодого автора: «За этого парня я выйду замуж». Но блаженство началось не с первой подушки. О, сколько должно пройти и через что надо было перешагнуть, чтобы при каждом слове одного вибрировала, от совпадения, душа другого. В том числе и развод. Но это уже после классического и неистребимого: «Я без тебя жить не могу!» Кажется, это откуда-то цитата?

Для героя романа, как автор много раз объяснял своим студентам, самое главное придумать специальность и определить социальный статус. Придумал, определил, дальше все покатится как по маслу. Но в данном случае автор четко решил пожертвовать герою, как типажу времени, часть собственной биографии. В то время жизнь автора была заполнена карьерой, что для мужчины всегда актуально, и зияла огромным прораном развода. Он был относительно молод, как любой холостяк на выданье, носил тщательно отутюженные рубашки и вычищенные до блеска ботинки. Это миф о небрежности холостяков к своей одежде — у павлина в брачную пору всегда нарядный хвост! И он, не павлин, конечно, был главным редактором небольшого молодежного журнала.

Роман, закончившийся некой сентенцией относительно изучения английского языка, начинался с того, что в весеннюю отчаянную пору в его редакции появилась юная, в скромных студенческих одеждах, где мало ткани, но много загорелого сочного тела, практикантка с факультета журналистики. Такое, конечно, по весне, времени прилива тестостерона и студенческой преддипломной практики, случалась и ранее, но здесь были чрезвычайные и дополнительные обстоятельства. У студентки была фамилия, известная практически всей читающей и пишущей публике страны, официальное направление с журфака и ослепительно полные ноги. Ну, правда, фамилия — это фамилия знаменитого папы: идеолога, политического деятеля, члена ЦК. Герой всегда думал, что понятие «полные ножки», которым наградил в романе «Молодая гвардия» Александр Фадеев свою героиню Любку, может исчерпывающе характеризовать и практикантку, которую звали Лена. Эпос часто соединяется с жизнью. Гомера, прекрасную Елену, старцев, которые встали (почти цитата), когда Елена вошла, — пропускаю. Пример годится для занятий по литературоведению. Вот как надо писать красоту женщины: Елена вошла, и старцы встали.

В жизни нередко все смешивается в удивительных сочетаниях. Здесь автору не будет трудно разделить своего героя (его) и автора (меня). У одного из них определенно клокотало проснувшееся и никогда не утихавшее вожделение. У другого, конечно, стрельнула мысль, что протекционизм неотделим от социализма и сиятельный ребенок — это почти знак свыше. Разница в возрасте была сравнительно небольшой, но пока закипали лишь разведочные разговоры. Но мы-то (герой и дружественный к нему автор) все знаем, чем подобные разговоры часто заканчиваются. В этот момент автор, старающийся все лучшее отдать своему герою (ему, Он), чувствовал себя сапером, столкнувшимся с очень сложной закладкой, которую ему необходимо обезвредить. Не выбрали ли его в перспективные женихи? Спина под рубашкой уже была мокрой.

Автор настаивает на необходимости сжимать и активизировать сюжет, направляя его к нужной и обещанной фразе об английском, но Он (герой) — путать героя, автора и лирического героя, как настаивал академик Виноградов, не следует — требует некой жизненной правды и собственной истории.