Смерть призрака

Она взяла сигарету из коробки, стоящей на столе, закурила и вышла из гостиной, кивнув и улыбнувшись Бэлл.

Д'Урфи доел и допил свою порцию не очень торопливо, но и без нарочитого промедления, после чего вежливо вернул чашку и тарелку Лайзе, приветливо улыбнулся миссис Лафкадио и поднялся из-за стола.

— А теперь я пойду и поговорю с Линдой, — сообщил он и удалился.

Бэлл посмотрела ему вслед.

— В точности как Уилл Фицсиммонс до того, как он сделал себе имя, — заметила она. — Успех швырнул этого человека на землю. Он стал все переводить на деньги и в конце концов умер от депрессии.

Кэмпион скривил лицо.

— Вот уж перспектива для д'Урфи!

Старая леди покачала головой.

— Нет, я не думаю, что его это ожидает. Вы видели его работы?

— Ему нравится Линда?

— Я думаю, очень. — Бэлл, по-видимому, была вполне довольна этим предположением. — Они могли бы быть очень счастливы. Это было бы некое безалаберное совместное существование, что, в конечном счете, одна из важных вещей в жизни. А с бедным Дакром ей было бы очень трудно. Любовь ведь так редко означает счастье.

Мистер Кэмпион еще не отказался от мыслей об этом аспекте случившегося несчастья, как в дверях вновь возникла Линда. Она была несколько более взъерошена, чем обычно, а в голосе ее прозвучали властные и целенаправленные нотки, каковых раньше Кэмпиону не доводилось замечать у нее.

— Алберт, — сказала она, — мне бы хотелось, чтобы вы поднялись ненадолго ко мне.

— Что-нибудь случилось?

— Да нет же, Господи! Что еще могло бы стрястись? Я просто хочу показать вам кое-какие рисунки.

Но ее тон, как она ни старалась, не особенно его убедил. Бэлл в ответ на невысказанный вопрос Кэмпиона, кивнула.

— Сходите, дорогой! Мне не хочется идти с вами, уже так устала от картинок. Все вдовы художников конце концов приходят к этому.

Линда ввела Кэмпиона в свою маленькую студию, где он разыскал ее тогда, в день приема. Здесь в основном царил тот же беспорядок, что и раньше, но в памяти его возникло еще и видение миссис Поттер, такой оживленной и деловой, такой живой.

Матт д'Урфи сидел на подоконнике, засунув руки в карманы и выражая своими ярко-голубыми глазами интерес довольно-таки постороннего, хотя и вдумчивого наблюдателя.

Линда обратилась к нему.

— Я думаю, ему надо это показать? — полуспросила она.

— Вот и хорошо! — ответил д'Урфи.

— Вы думаете, в этом есть смысл, не так ли?

— Да, я так думаю…

Но, несмотря на свои слова, д'Урфи не выглядел особенно убежденным ни в чем.

Любопытство Кемпиона было вполне раззадорено.

— Ну, что у вас там? — спросил он нетерпеливо. Линда подошла к своему знаменитому шкафу, глубины которого в семье Лафкадио всегда предназначались для сокрытия каких-то секретов или ненужного хлама, и вытащила на свет коричневый бумажный пакет. Она поместила его на столе, отодвинув в сторону мешанину из кистей, высохших комочков краски, баночек с лаком, каких-то странных хлопчатобумажных клубков и прочей белиберды, после чего начала разворачивать пакет.

Кэмпион наблюдал за этим из-за ее плеча. То, что предстало его взору, было тщательно исполненным карандашным этюдом женской фигуры в рваном рубище, с корзиной в руке и необычным полуиспуганным, полужаждущим выражением лица. Кроме того что моделью для этого рисунка, несомненно, служила миссис Поттер, Кэмпион не углядел в нем ничего особенного. Но рисунок этот был исключительно хорош.

Он поднял глаза и встретил пытливый взгляд Линды.

— Вы что-нибудь отметили? — спросила она требовательно.

— Нет, — ответил Кэмпион. — Ничего особенного, по-моему. Это что же такое? Этюд к картине маслом?

Линда вздохнула.

— Подождите минутку.

Довольно продолжительные раскопки в шкафу привели к появлению старого номера журнала «Галерея». Она лихорадочно перелистала его страницы, пока наконец не нашла нужную.

Там была во всю страницу помещена репродукция картины, изображающей толпу в современной одежде, окружившую крест с Распятым. В глубине виднелась в точности та же фигура, что и на рисунке.

Даже мистеру Кэмпиону, который был всего лишь дилетантом, ничего не стоило определить, что же это такое.

Линда повернула журнал так, чтобы он смог прочесть пояснительный текст на соседней странице.

«Мы помещаем здесь репродукцию седьмой картины Лафкадио, показанной в Лондоне в минувшем апреле. Эта работа, быть может, в какой-то мере наименее удачная из всей коллекции пока что представленных посмертно картин Джона Лафкадио, члена Королевской академии, тем не менее вполне отвечает представлениям об уровне этого блистательного мастера. Картина была приобретена Вэрли Трастом для картинной галереи музея Истона».

— Ну, теперь вы понимаете, что я имела в виду?