Смерть раньше смерти

Через восемь минут ему принесли коричневую папку. Завотделом торопливо отодвинул в сторону ненужные документы, открыл досье и начал листать. Скоро он облегченно выдохнул и извлек из папки пожелтевшую вырезку из «Аргуса».

Сжимая вырезку в руке, он отправился в отдел криминальной хроники.

— Ты в курсе, что его жена тоже служила в полиции и погибла, выполняя ответственное задание? — спросил он, протягивая репортеру статью.

— Нет, — ответила Женевьева Кромвель, поправляя пальцем очки. В противовес звучному имени, внешность у нее была неяркой. Ее трудно было назвать красавицей.

— Может выйти неплохой материал. На такие вещи публика всегда клюет. Прошло два года после страшной трагедии, но он по-прежнему на страже закона и порядка… и все такое.

Женевьева просияла.

— Да, — сказала она. — Наверное, он давно завел себе новую подружку.

— Не пялься так на меня, — предупредил заведующий отделом новостей. — Постарайся закрыть тему, чтобы конкурентам ничего не осталось. Возьми интервью у него, у его начальства, друзей, соседей. Почитай его досье, покопайся в его прошлом.

— Знаешь, а он славный.

— Я с ним незнаком.

— Он мне нравится. На снимке он такой застенчивый.

— Милая, хватит пускать слюни! Вперед!

— И симпатичный. Похож на такого большого плюшевого мишку.

— Ну надо же! — Завотделом новостей недоверчиво покачал головой и вышел, что-то ворча себе под нос. Но Женевьева ничего не слышала и не видела. Она сидела на стуле и мечтательно смотрела в потолок.

Прикрутить металлический уголок к стене удалось не сразу.

Яуберт вкручивал первый шуруп в просверленное им отверстие. Он вошел не до конца и решил помочь себе молотком, но после первого же удара по ручке отвертка треснула, а из недосверленного отверстия выпал пластмассовый дюбель. Заодно от стены отвалился солидный кусок штукатурки.

Хотя Яуберт не состоял в лиге сквернословов, он выразился так, что ему бы позавидовал признанный грубиян Гербранд Фос. Эмили, гладившая белье на кухне, хихикнула и прикрыла рот рукой.

В субботу вечером, в четверть шестого, Клуте из управления общественных связей позвонил начальнику отдела убийств и ограблений домой.

Барт де Вит играл в шахматы с Бартом-младшим. Он не рассердился на Клуте, так как безнадежно проигрывал.

— Полковник, извините за беспокойство, но мне только что позвонили из «Аргуса». Они хотят написать большую статью о капитане Яуберте. Потому что он ведет сразу два громких дела. Ловит маньяка с маузером и грабителя по кличке Солнышко. Хотят взять интервью у вас, у его подчиненных, у него самого. Интересуются его биографией, его работой — в общем, всем.

Первой мыслью де Вита было: репортеры что-то пронюхали.

А что, вполне вероятно. Он задумался. Репортеры иногда добывают сведения в самых неожиданных местах. Вот и сейчас что-то заподозрили.

— Нет, — ответил де Вит.

— Простите, полковник…

— Нет. Ни при каких обстоятельствах. Через мой труп!

Клуте приуныл. Он ждал, что полковник объяснится.

Но Барт де Вит ничего не говорил. Наконец Клуте сказал, что передаст его мнение руководству «Аргуса», и попрощался. И зачем он вообще согласился занять этот пост? Нельзя одновременно угодить и начальству, и представителям СМИ.

Он вздохнул и набрал номер репортера.

Яуберт с трудом вкрутил все четыре шурупа.

Потом он отступил на шаг и полюбовался своей работой. Дыры, откуда выпала штукатурка, не было видно. Карнизы висели вкривь и вкось. Он работал без уровня, на глазок, и потому замеры оказались приблизительными.

Наконец он вынес себе суровый приговор: он не рукастый. Ничего, как только на полках встанут книги, карнизы закроются. Эх, ужасно хочется курить. Сейчас бы пивка. Нет, пиво нельзя. Может, съесть грушу?

— Что с тобой происходит? — громко спросил он.

— Что, мистер Матт? — крикнула из кухни Эмили.

Барт де Вит-младший без труда выиграл партию, потому что мысли его отца блуждали вдали от шахмат.

Отец соображал с бешеной скоростью. Самое главное — известно ли журналистам о том, что Яуберт проходит курс психотерапии, а также о том, что его послужной список запятнан. И если да, то как они узнали?

Допустим, сейчас они ничего не знают. Трудно ли раскопать «жареные факты»?

Журналисты — как гиены, подумал де Вит. Они вцепляются в мясо и рвут и тогда шумно наслаждаются и высасывают костный мозг.

Знают они что-то или нет, а капитана Матта Яуберта лучше отстранить от следствия. В понедельник утром.

Задача не из приятных, но это входит в круг обязанностей командира. Иногда необходимо принести жертву, чтобы охрана правопорядка осуществлялась должным образом.

А оба дела он передаст Гербранду Фосу.

У полковника как будто свалилась с плеч огромная тяжесть. Он радостно улыбнулся и сосредоточился на шахматной доске.

— Шах и мат, — сказал Барт-младший и потер пальцем нос. Родимого пятна у него не было.

Яуберт отвез миссис Нофомелу на автовокзал в Бельвиле и вернулся домой. Он устал физически, очень хотелось помыться и поесть. Муки голода стали просто невыносимыми.