Смерть (СИ)

Подошел к пенькам. Выбрал самый широкий и низкий откатил его от кучи и установил. Убедился, что не качается, и пошел брать следующий. Поставил сверху. Взял топор. Тяжелый, но в принципе махать им смогу. Пару раз махнул без удара, примеряясь к весу и длине, потом уже начал колоть серьезно. Рам, не увидев ничего нового или ошибочного, ушел в дом. Пошла работа. В какой-то миг махание топором превратилось в медитацию. Каждая новая чурка — это старые правила, навыки, условия, что требовалось разбить. Они больше не нужны. Я теперь должен быть иной по сути, а не по мыслям. Каждый новый удар — это маленький кирпич моих планов. Не идей, как раньше, а полноценный фундамент для новой жизни. В этой медитации была и Танисса, что таскала и укладывала поленья в поленницу. И даже мимолетного взгляда на нее хватило, чтоб понять, что она тоже глубоко в своей голове. Не знаю сколько прошло часов, но в какое-то мгновение нас окликнула женщина:

— Хватит. Передохните. А то вон как разогнались. А ещё говорите, голодные. Вы уж простите, но в дом звать не стану. Вас все равно прежде отмыть надобно. Но вот там, во дворе, скамейка и стол стоят. Я там еды поставила. И пить. Как вы с мужем договорились. За треть первый раз кормлю.

Я посмотрел под навес. Да… Медитация — это хорошо, и половина поленницы это неплохо, но вот сейчас я уже чувствую, что руки стали деревянными. Разминая пальцы, и всячески крутя руками, подошел к столу. Нас ждал закрытый глиняный горшок, куда, как по мне, еды на пятерых влезет. А еще деревянный поднос с несколькими лепешками, кувшин с питьем, пара деревянных мисок, ложки и большая поварешка. Принюхавшись к кувшину, спросил:

— Это что? Квас?

Дроу тоже понюхала и ответила на своем родном:

— Квас. Среди крестьян популярный напиток. Голову не кружит. Жажду утоляет. Вкус имеет.

Женщина же ответила:

— Квас. Я его сама делаю. Самый вкусный в деревне.

Я обратился к хозяйке:

— Как к вам правильно обращаться, хозяйка?

— Марта я.

— Марта, принеси, пожалуйста, мне чистой воды. Не пью я квас. Мое тело невзлюбило сей напиток, и плохо мне с него.

Марта всплеснула руками:

— Как же так… Как же ты живешь-то? Неужто одной водой жажду утоляешь?

Я улыбнулся:

— Дома много трав разных. Вот из них и делаю себе настойки. А сейчас потерял. Так есть вода?

Марта покачала головой, смотря на меня как на несчастного калеку. Всплеснула снова руками:

— Вы еду накладывайте. Воды сейчас принесу. Руки можете вон в кадки на углу дома ополоснуть. Я тряпку рядом повесила.

И скрылась в доме. Мы помыли руки и лицо заодно. Я оценил первые мозоли на руках, а Танисса отпустила шутку о моей нежной коже. После сели есть кашу с мясом. Простая человеческая еда была подобна пище богов. Горшочек хоть был больше, чем на две порции, закончился быстро. Выпив сверху несколько кружек воды, я почувствовал, как по телу распространилась сытая усталость. Но тут же был отдан строгий приказ каждой клетки тела: действовать! Рано расслабляться.

Танисса встала и сделала пару шагов в сторону от стола. Стала выполнять простенький комплекс упражнений. Я поступил также. Но не повторял, а стал вспоминать школьный курс. Когда-то давно нас учил старенький, но безумно умный мужичок. Он не только нас туда-сюда бегать заставлял, но и успевал тщательно объяснять и вбивать в голову важные упражнения. Для разминания, для роста мышц, или их укрепления. При каких нагрузках, что будет важнее. Как поступить, если болят так или иначе части тела. Эти знания были сейчас важнее всего. Уже через десять минут удалось снова подготовить себя к нагрузке. Робота себя не сделает сама, но может прочистить мозги от всякой чуши.

Снова топор. Чурки. И монотонной труд. В голове зрел план. Начать стоит со своей физической формы. А значит сейчас труд. Вечером небольшой отдых. Утром комплекс упражнений на все мышцы. Н, и стоит попытаться подраться с дроу. Спарринг для проверки сил. Я видел огромное множество приемов, пусть не все смогу исполнить, но многие смогут мне помочь. Так, за моими размышлениями солнце готовилось к закату, а я смотрел на сложенные дрова. До верха дроу дотянуться не могла, потому уже была начата новая поленница. В сумме получалась целая. Значит ужин, сон и завтрак наши.

Мысль опережает действие.