Смерть служанки

— Черт бы все побрал, — выругался Даун, сам поскользнувшись в грязи и обращаясь к кучеру, — не стой как истукан, чтоб тебе пусто было, опусти его голову под воду, а я уж с ним покончу! — Он поднял свой кинжал, и Саймон закрыл глаза, ожидая удара. Но вместо этого послышался громкий плеск воды, затем крик, и его несостоявшийся убийца шлепнулся в грязь и воду. Затем раздался звук выстрела, и заверещал кучер. Прибыл Джон Брейдедж собственной персоной.

Узнав, что Саймон уже уехал, он вскочил на лошадь и поспешил покинуть гостиницу, оставив конюхов качать головами по поводу странных привычек постояльцев. Он не слишком хорошо разбирался, где находится Мортлейк и в какую сторону надо ехать, ведь он никогда раньше не бывал в этих местах, но если доктор все рассчитал правильно и Элайза была сброшена в реку и утонула, то вполне возможно, что убийца мог попробовать повторить этот трюк.

Ему повезло: доехав до места, где от основной дороги ответвлялась другая, малозаметная, он встретил всадника, едущего с другой стороны, и спросил его, не встречал ли тот коляску. Всадник ответил, что встречал, только она ехала навстречу ему, в направлении, противоположном Мортлейку. А до этого его едва не сбил другой всадник. Ему пришлось поспешно посторониться, поскольку этот сумасшедший мчался так, будто за ним гнались демоны. Джон поблагодарил его и пустился в путь, радуясь, что обочины дороги заросли травой и глушат звук копыт. Вскоре он услышал скрип коляски впереди и успел остановиться, когда коляска встала. Он ждал, боясь выдать себя, дождался, когда коляска свернула к реке, и тогда осторожно последовал за ней, подоспев как раз в то мгновение, когда его хозяина убивали.

Теперь он стащил Дауна с Саймона и поднял доктора, с которого стекала вода и грязь, на ноги. Саймон ухватился за своего спасителя, хватая ртом воздух.

— Слава Богу, что ты меня ослушался. Без тебя мне бы пришел конец.

— Это точно, доктор. — У Джона были все основания выглядеть довольным. Он даже не удержался и добавил: — Я же говорил вам, что случится, верно?

— Говорил, и я могу только поблагодарить тебя от всего сердца за то, что ты такой верный друг. — Саймон взглянул на валяющегося в грязи Дауна. За это время уровень воды понизился. — Что ты с ним сделал?

— Дал ему по башке рукояткой моего меча, хотя у меня было сильное желание проткнуть его насквозь.

— А откуда выстрел?

— Кучер собрался сбежать, но я велел ему оставаться на месте и выстрелил поверх его головы, чтобы он понял, что я могу его прикончить. Эй ты, — крикнул он в ту сторону, где около куста смутно виднелась темная фигура, — иди сюда и помоги нам, если не хочешь, чтобы следующая пуля прошила тебя насквозь.

Кучер, вне себя от страха, быстро подошел и послушно присоединился к ним. Втроем они вытащили Фрэнсиса Дауна на берег.

— Я его часом не убил? — всполошился Джон.

— Сомневаюсь. — Саймон встал на колени около Дауна и осмотрел его. — У него неприятная рана там, где ты его ударил, он потерял сознание, но он выживет и его повесят. — Он поднялся, его немного качало. — Нет, — сказал он в ответ на невысказанный вопрос Джона, — я не слишком пострадал: всего лишь царапины и синяки, да тело затекло. Но они меня усыпили, и лекарство все еще действует. — Он повернулся к кучеру и показал на Дауна. — Если не хочешь болтаться с ним рядом на Тайберне, делай то, что я тебе скажу. Мы отвезем его в Лондон, ко мне домой. Я поеду в коляске, чтобы увериться, что мы доставим его в целости и сохранности, лошадь моего слуги мы привяжем сзади, а он сядет рядом с тобой вместе с пистолетом. — Тут он вспомнил. — Моя лошадь! Я оставил ее в гостинице.

— Похоже, кто-то из них забрал ее, доктор, — сказал Джон. — По крайней мере мне так сказали, и ее не было в конюшне, когда я туда заглядывал.

— Ладно, мы попытаемся узнать, что с ней случилось, завтра или, пожалуй, сегодня, попозже. Итак, назад в Бэнксайд. Мы посадим этого парня куда-нибудь, где он не сможет никому навредить, вымоемся, отдохнем и затем, полагаю, обратимся к доктору Филду и спросим, не будет ли он так любезен и не сходит ли с нами в дом сэра Уолфорда Барнеса.

Глава 15

Конец игры

Оливия, смертельно уставшая и продрогшая добралась до городского пригорода. Занималась утренняя заря. Когда она подъехала к Бишопсгейту, она была почти уверена, что дома нет никого, кроме слуг, поэтому ей ничего не грозит. Маркус находился в Кенте у постели отца, а сэр Уолфорд и сэр Генри Клавелл оба были в Бристоле по делу и должны были вернуться только через несколько дней. Слуги могут усомниться в ее истории об утренней прогулке верхом без грума, но они будут держать язык за зубами.

Она объехала дом, спешилась и отвела лошадь Саймона к конюшне, где, как договорились, ее ждал конюх. Он ничего не сказал, только взглянул на Оливию с неприятным огоньком в глазах, почти с удовлетворением, а потом взял у нее явно чужую лошадь и повел на конюшню.