Смерть супермодели (ЛП)

Лора шла на эту встречу, готовая говорить о детских щечках Димфны и пубертатном поведении моделей. Хотелось поделиться опасениями по поводу этой девушки, но, услышав историю Пенелопы, она решила рассказать совсем другое.

— Ровена Черчилль. Я была с нее с этим утром, и… Боже, я понимаю, что я не могу это доказать. Она не может ходить на каблуках, и кажется такой молодой. Она смотрела на Чейза, как на знаменитость.

Пенелопа наклонилась вперед, как репортер, почуявший большую сенсацию.

— Кажется, она из Северной Калифорнии. Страна секвойи. Она что−нибудь рассказывала, может быть, о школе?

— Она сказала, что никогда не занималась геометрией.

Глаза Пенелопы смотрели далеко, как будто она смотрела внутрь себя.

— Десятый класс. В мое время это был десятый класс²⁵.

— Сколько это лет?

Но Пенелопа только сказала.

— Рокелль может быть небрежной.

Лора собиралась согласиться, когда она услышала вздох за спиной. Затем хихиканье, и ей пришлось повернуться. Позади неё стоял Рольф с девушкой, в розовом шарфе из креп−жоржета с набивными всадниками. Узнав ее, он поднял бровь. А Лора узнала одежду. На нем была коричневая кожаная куртка. Это были они, те, кто чуть не сбил ее с ног на лестнице.

— Лора Карнеги. — Рольф кивнул ей в знак приветствия. Его дыхание было настолько неестественно мятным, свежим, даже с более чем достаточного расстояния, что Лора немного вздрогнула.

Розовая девушка из креп−жоржета с карими глазами размером с фрикадельку повернулась к Пенелопе.

— Я ваш большой поклонник. — Ее европейский акцент был настолько сильным, что ее было трудно понять.

— Фрау Сидуиндер, — сказал Рольф, переходя на немецкий, который Пенелопа, казалось, оценила и поняла. Видимо, они знали друг друга, как типичные богачи, вертящийся в одних и тех же кругах. — Эта молодая леди ест, спит и дышит, мечтая стать моделью. Ее имя −…

— Как мило, — сказала Пенелопа. Она посмотрела на девушку, но снова сделала это так, как будто смотрела вглубь себя. Это слегка смущало. — Я не выходила на подиум с тех пер как тебе было около четырех лет.

Лора решила сменить тему на более безопасную.

— Вы забрали сумку сестры у полицейских?

— Они не отдали её.

— Вам просто нужно подождать.

— Эти американские полицейские…

Она понятия не имела, что он собирается сказать, но была уверена, что слышать это не хочет.

— Уверена, что в Германии они милашки.

Пенелопа вырвалась из своих воспоминаний и похлопала сиденье рядом с ней.

— Присядьте здесь, юная леди, и давай поговорим о модельном бизнесе.

— Возможно, в следующий раз, — ответил за девушку Рольф. — Мы как раз собирались уходить.

Но девушка с глазами−фрикадельками вырвалась из его объятий и села рядом с Пенелопой с детским восторгом.

Рольф присел рядом с Лорой.

— Твоя сестра во всех новостях. Они думают, что она убила Томасину. Хотел сказать тебе, что я в это не верю.

Она не хотела давать ему повод использовать какие−либо её слова против её же семьи. Лора вдруг почувствовала, что оказалась не в том месте, в неподходящее время, с людьми, которые хотели причинить ей боль.

— Мне нужно идти, — сказала Лора. — Было приятно поговорить с вами. — Она пожала руку Пенелопы и кивнула Рольфу и глазам−фрикаделькам.

Когда она уходила, Пенелопа произнесла: «Продолжим позже».

Рокель небрежна.

Лора сидела в прекрасно обставленной ванной комнате, размышляя может ли быть подлинником Мане, висящий над раковиной, и вспоминала разговор.

Чем вызван такой интерес к Рокель? Что она сделала или по крайней мере получила? Что Лора забыла о репутации Рокель? Из любопытства она вернулась в залу с большими окнами и островками диванов. Пенелопа исчезла, но Рольф и глазки−фрикадельки сгорбились рядом с ее недопитым ройбушем. Она долго гуляла по вестибюлю, разглядывая произведения искусства, орхидеи и бумажные салфетки на столах, пропустила три приезда лифта, прежде чем она, наконец, смирилась и покинула клуб.

Глава 9

Лора услышала ужасную историю и ничего больше, и поездка на поезде обратно в город была идеальным временем для небольшого самоанализа. Она настолько втянулась в историю о превращении волейбольного игрока из Кентукки в гуру минета из Нью−Йорка, что так и не узнала ничего о Томасине. Однако, она вошла в контакт с Пенелопой Сидуиндер, что было немаловажным, поэтому, если у нее появится что−то более конкретное, что потребует срочного телефонного звонка, она может воспользоваться этим знакомством. К тому времени, как она добралась до офиса на 38−ой улице, её настроение заметно улучшилось.

Она замедлилась у газетного киоска и собиралась взглянуть на заголовки, но увидела знакомое лицо.

— Приятно встретиться здесь с вами, — сказал оператор Камичуры. На нем был огромный твидовый пиджак с пятнами от шариковой ручки на дне карманов и соломенная шляпа. Он протянул руку. — Роско. Роско Кнутт. Вы, возможно, помните меня по четвертому каналу. Вы тогда были еще ребенком.

— Смутно. — На самом деле она привыкла просматривать все новостные программы вместе с мамой, поэтому знала поименно каждого ведущего за последние двадцать лет, но не собиралась поощрять его.