Смерть супермодели

— Нет. — Руби остановилась, прежде чем спуститься по лестнице. — Я не могу сейчас заниматься бессмысленными разговорами. Я не могу говорить о деньгах, одежде и вещах, которые не имеют значения. Поэтому сходишь ты, хорошо? Ты же сможешь сходить за меня? — Лора наконец догнала сестру, и Руби, взяв её за лацканы пальто, оттащила её на тротуар. — Пожалуйста, сходи за меня. Все, что тебе нужно будет сделать, так это убедиться, что жена Боба не вмешивается в наш бизнес, хорошо? Если он захочет её участия, просто скажи «нет» и все будет в порядке.

Лора никогда не встречалась с Иваной Шмиллер лицом к лицу и понятия не имела, как последовать этому простому совету.

— Пожалуйста, — умоляла Руби, — я отплачу тебе потом.

−, Ты должна пойти. Так сказал Пьер.

Когда они вошли в метро, Руби прекратила разговор. Лицо у нее потемнело, губы сжались, глаза слегка потухли. Когда они прошли мимо турникет, Лора направилась к лестнице на платформу в центр города, а Руби направилась в другую сторону, когда поезд приехал на станцию.

— Руби!

— Я иду домой.

— Ты не можешь! — закричала Лора пытаясь перекрыть шум поезда. Она кинулась за Руби и схватила ее за рукав, но сестра отдернула руку, и даже не оглядываясь и села в поезд на ветку R, прежде чем двери захлопнулись. Лоре осталось лишь наблюдать, как поезд уходил со станции.

Руби села у окна и подперла голову рукой.

Лора вернулась в выставочный зал, чтобы найти Корки в отчаянии.

— Мне нужен здесь хоть кто−нибудь, — сказал он. — Я не осьминог! — Он поднял блузки «Rye» и «Rockland», раскачивая их взад и вперед, чтобы показать, как трудно снимать вещи и одновременно вешать их в стойки.

— Прости. Кто−нибудь еще придет?

— Вряд ли. — Он плюхнулся в кресло и достал сигарету.

— Вы здесь не ставили освещение, — сказала она.

— У нас с Руби это было в плане. Я его сам выполнить не могу.

— Она вернется завтра. Её нужно время прийти в себя. — Лора огляделась, чтобы найти, чем занять руки, но все было в идеальном порядке. — А где обувь?

— Сзади. — Он махнул рукой. — У меня не было времени.

«Сзади» подразумевало крохотное свободное пространство за выставочным залом. Оно вмещало только один кронштейн для одежды и, вероятно, нарушало каждое правило в инструкции по безопасности. Лора прошла в «сзади» и нашла вешалки на перекладине кронштейна, запутавшиеся в водопадах узелков. Она ненавидела вешалки. Она зашла за экран. Там, на кронштейне висела еще не разобранная одежда.

— Разве ты ничего не показывал из этой коллекции?

— Нет, потому что, они приехали из парка очень поздно. И у меня не было время их вытащить, привести в порядок и развесить.

— Ты настоящий нытик.

Он встал и помог ей вытащить кронштейн. Вешалки перепутались, согнулись, часть из них попадала вместе с одеждой в чехлы. Обувь перепуталась в коробках, стоящих на двух нижних полках, а одна коробка раскрылась, рассыпав «Лабутены» по всему полу. Она наклонилась, чтобы собрать их.

— Я должна вернуть их до обеда, или нам начислят штраф, — сказала Лора, расставляя туфли парами на столе.

Корки, несмотря на все свою раздражительность, был воплощением услужливости, и они рассортировали первую коробку в рекордные сроки. Он вытащил ботинки из верхней части шкафа и упаковал, пока девушка распутывала вешалки.

Где−то загудел телефон.

Лора и Корки синхронно стали ощупывать сумки и карманы в поисках гаджетов. Но проверив свой телефон, Лора кинула его обратно в сумку, а Корки так же вернул свой в карман.

А телефон продолжал гудеть. Они посмотрели друг на друга, потом обвели взглядом комнату, как будто были в доме с привидениями, и только что услышали призрак.

— Это у стойки! — воскликнул Корки.

Звонок прекратился через секунду после того, Лора успела обнаружить его источник в коробке с обувью под стойкой. В нижней части ящика стоял кожаный тоут[11] от Лакруа со сплошной отделкой в виде новомодных гофрированных карманов.

— Симпатичный, — сказал Корки. — Возможно, одной из девушек.

— Стоит ли его открывать?

— Нет, ты должна оставить его и позволить ему призвать владельца сюда силой Кристиана Лакруа.

Она закатила глаза и открыла сумку. Кристальная чистота и порядок. Удивительно. Нет ни комков пыли, ни ватных тампонов, ни волос, ни крошек, ни даже старых, бесполезных рекламных буклетов. Для сравнения, ее сумка выглядела как хранилище мусора всего человечества.

Лора достала банку с лавандовым кремом для лица (без этикетки), потертый кожаный кошелек (без логотипа, странно), мобильный телефон (последней модели), записную книжку и сумку с косметикой.

— Кошелек или мобильный телефон. — Спросила Лора. — Что будет меньшим вторжением?

— О, дорогая, вторгайся. Конечно, сотовый телефон

Она открыла кошелек. Он был старомодный, с небольшим отделением для карт и визиток, разворотом для кредитных карт. Она вытащила из кармана черную карточку American Express.

— Сабина Фош. Еврейка? У нас были еврейки?

— Только католички, — пошутил он, упаковывая обувь в коробки и пакеты, как заводский рабочий.