Смерть в белом галстуке. Рука в перчатке

– Она одна из тех шатенок, которым всегда как будто жарко, – неожиданно охарактеризовал ее мистер Пириод. – Подобные женщины не носят перчатки, и вообще вид у них такой, словно они в жизни не сидели ни на чем, кроме собственных шляп или раскладных тросточек. Но я могу вас заверить, что она сильно страдает, бедняжка Конни.

Аллейн догадался, что мистер Пириод уже давно составил это оригинальное мнение о мисс Картелл и настолько привык им щеголять, что оно вылетало из него практически непроизвольно.

– Я не хочу сказать о ней ничего дурного, – добавил хозяин дома с кислым видом. – Бедняжка Конни!

И он как-то съежился в кресле.

– Если не считать мисс Картелл и леди Бантлинг, с кем еще покойного связывали близкие отношения?

– Близкие – ни с кем. Это очень старый род, – вздохнул мистер Пириод, не удержавшись от экскурса в генеалогию, – но, увы, почти вымерший. Кажется, он и Конни – последние представители. Печально.

– Боюсь, мне придется подробней расспросить вас о вчерашнем вечере. Простите, что докучаю вам в такой неподходящий момент, но, к сожалению, это необходимо. «Коль долг всегда на первом месте»[57].

Эта цитата немного взбодрила мистера Пириода, и он даже начал напевать знакомую мелодию, но так же быстро сник. Потом он принялся излагать события вчерашнего дня, начиная с того момента, когда леди Бантлинг подбросила его до дома на машине, то есть примерно с двадцати минут двенадцатого. Дощатый мост был еще на месте, а возле канавы горела лампа. Подходя к дому, он увидел в окне спальни – оно оказалось настежь открыто – мистера Картелла. Тот никогда не ложился раньше часа ночи, объяснил мистер Пириод, потому что в это время выгуливал свою собаку, но до прогулки мог целыми часами расхаживать по комнате.

Аллейну показалось, что в голосе его собеседника послышались раздраженные нотки и он о чем-то старательно умалчивал.

– Я думаю, – продолжал мистер Пириод, ерзая на месте, – Хэл слышал, как я подходил к дому. Он стоял у окна. И выглядел… э… вполне нормально.

– Вы с ним говорили?

– Я… о… я… хм… я просто сказал что-то, когда проходил мимо. Он ответил, не помню что. Не важно!

Сам мистер Пириод, по его словам, отправился спать, но не мог заснуть из-за шума, который подняла прибывшая компания «охотников». К счастью, к полуночи последняя пара удалилась, и он уснул.

– А потом вы проснулись?

– Да, и самым скверным образом. В час ночи, когда мистер Картелл вывел Пикси. Она, как обычно, подняла лай и визг. Я все слышал и даже, кажется, ругался. Потом все стихло.

– И вы опять заснули?

– Да. Да, я заснул. Да.

– И больше вас не беспокоили?

Мистер Пириод открыл рот, посидел так некоторое время и опять закрыл.

– Нет, – наконец ответил он.

– Уверены?

– Никто меня не беспокоил, – буркнул хозяин дома, и вид у него стал совсем несчастным.

Аллейн продолжал расспросы про вчерашний день. Мистер Пириод нехотя признал, что мистер Картелл пригласил на обед свою сестру и двух знакомых. Помолчав, он добавил, что на коктейлях присутствовали леди Бантлинг и ее сын Эндрю.

– А что за «знакомые»? – поинтересовался Аллейн и получил сухую справку о Мэри Ралстон, воспитаннице мисс Картелл, и ее друге Леонарде Лейссе.

В Скотленд-Ярде Аллейн часто жаловался на плохую память: причуда, которую терпеливо выносили его коллеги. На самом деле память у него была ничуть не хуже, чем у любого другого детектива, и он сразу вспомнил абзац из «Полицейской газеты», где пару месяцев назад упоминалось имя Леонарда Лейсса и приводился его словесный портрет вместе с внушительным списком правонарушений. Лейсс, родившийся в Бермондси, считался в школе хорошим учеником и по ее окончании попал под покровительство одной сердобольной вдовы, которую потом обокрал и скрылся. Далее он связался с шайкой грабителей, какое-то время вел роскошную жизнь с еще одной дамой, достаток которой намного превосходил ее здравомыслие, и работал наемным шофером по поддельным документам. У него было две судимости. «Чаще всего, – заключала «Полицейская газета», – он выдает себя за человека с высоким социальным статусом».

– Мистеру Лейссу лет двадцать семь? – спросил Аллейн. – Невысокий, хрупкого телосложения, одевается немного вычурно, носит на указательном пальце кольцо с изумрудом?

– О Боже, – уныло пробормотал мистер Пириод. – Райкс вам все рассказал. Да. Увы, это он!

После этого было нетрудно вытянуть из него все, что он думал о Леонарде. В действительности сержант Райкс еще не успел доложить Аллейну об истории со «скорпионом», но мистер Пириод подумал, что она суперинтенданту уже известна, а может быть, просто пришел к выводу, что рано или поздно правда выплывет наружу и скрывать ее бесполезно. Он рассказал обо всем достаточно подробно, чтобы Аллейн смог составить полную картину. Леонард, подытожил мистер Пириод, крайне неприятная персона, и потакать ему было бы большой ошибкой.

– Вообразите, друг мой, за обедом он откинулся на стуле и принялся насвистывать! Даже петь! А девушка ему подпевала! Ужасный человек! Бедной Конни надо было сразу дать ему от ворот поворот.

– Мистер Картелл разделял ваше мнение?