Смерть в белом галстуке. Рука в перчатке

– В отношении пересудов, – с добродетельной миной прибавил Димитри, – наша фирма была как жена Цезаря. – Увидев озадаченное лицо слуги, он пояснил: – То есть выше подозрений.

ЗАГАДКА НЕИЗВЕСТНОГО ПАССАЖИРА

Банчи Госпелл мертв

Кто был его спутником в вечернем костюме?

Мисс Харрис допила чашку чая, но хлеб с маслом остался на тарелке нетронутым. Она сказала себе, что все это ей совсем не по душе. Мисс Харрис была всерьез расстроена. Она столкнулась с вопросом, на который не знала ответа, и при этом ей не удавалось затолкнуть его в отдаленную ячейку сознания. Мисс Харрис была растрогана. Она несколько раз видела лорда Роберта в доме леди Каррадос, а вчера даже танцевала с ним. Когда леди Каррадос спросила мисс Харрис, не хочет ли та пойти на бал, девушка ни на миг не предполагала, что будет там танцевать. Она предполагала провести в меру приятный, но совершенно одинокий вечер, просто наблюдая плоды своих трудов. Все так и шло до тех пор, пока лорд Роберт не пригласил ее на танец, и с этого момента мисс Харрис находилась в состоянии тихого упоения. Лорд Госпелл увидел ее на галерее верхнего этажа, где она сидела одна неподалеку от Зеленой гостиной. Перед этим мисс Харрис пережила весьма неприятный момент в дамской комнате, поэтому присела на стул в холле, чтобы прийти в себя, да больше и деться было некуда. Но потом она все-таки вязла себя в руки и спустилась в бальный зал. Так что, когда лорд Роберт подошел к ней и напомнил о своей просьбе, она постаралась выглядеть довольной, а не растерянной. И они действительно кружили и кружили в быстром венском вальсе, и лорд Роберт сказал, что давно не получал такого удовольствия. Потом они присоединились к группе головокружительно важных персон, и одна из дам – мисс Агата Трой, знаменитая художница, – поговорила с ней так, словно они были давно знакомы. А когда оркестр снова заиграл венский вальс – ведь сейчас они в большой моде, – она опять танцевала с лордом Робертом, а после этого они пили шампанское в буфете. Это было уже довольно поздно – незадолго до конца бала. Какой он был обаятельный! Мисс Харрис много смеялась и чувствовала себя молодой тридцатилетней женщиной, а не наемной работницей неопределенного возраста.

И вот теперь его убили.

Мисс Харрис была так огорчена, что ей кусок не лез в горло. Она автоматически бросила взгляд на наручные часы. Двенадцать. Ей надлежало быть в доме леди Каррадос к двум, на тот случай если она понадобится. Если поторопиться, она еще успеет написать взволнованное письмо родным, в Бакингемшир, в дом приходского священника. Девушка, делившая с ней квартиру, еще спала – она работала ночной телефонисткой. Но душа мисс Харрис больше не могла вмещать страшную новость. Она встала, открыла дверь в спальню и позвала:

– Смити!

– М-м? – сонно промычала соседка.

– Смити, случилось нечто ужасное. Послушай!

– М-м?

– Девочка только что принесла газету. Там написано о лорде Госпелле. О лорде Роберте Госпелле. Ну, ты помнишь. Я рассказывала тебе о нем вчера вечером…

– Бога ради! – взмолилась мисс Смит. – Неужели надо опять будить меня, чтобы рассказать о своих успехах в свете?

– Да нет же, Смити, послушай! Это просто ужасно! Его убили!

Мисс Смит села в кровати – этакая новоявленная горгона Медуза, с торчащими во все стороны папильотками.

– Господи, быть не может! – охнула мисс Смит.

– Господи, может! – сказала мисс Харрис.

Трой и Аллейн

Закончив осмотр кабинета, Аллейн сел за письменный стол лорда Роберта и позвонил в Марсдон-Хаус. Ему ответил один из его людей.

– Бейли, мистер Фокс там?

– Да, сэр, наверху. Сейчас позову его.

Перед Аллейном на письменном столе лежала маленькая толстая записная книжка, и в ожидании Фокса он начал перечитывать написанные аккуратным, разборчивым почерком заметки лорда Роберта, касающиеся дела о шантаже:

«Суббота, 8 мая. Коктейль-пати у миссис Х.-Х., на Халкин-стрит. Приехал в 6.15. Миссис Х.-Х. distraite[15]. Договорился встретиться с ней 3 июня в концертном зале на Констанс-стрит. Видел там же Мориса Уитерса, дело о наркотиках 1924 г. Мерзавец. Кажется, большой друг миссис Х.-Х. Шарахнулся от меня. Не забыть сказать Аллейну об игорном притоне У. в Л.».