Смерть в конверте

Вначале Катя стеснялась своих костылей и изуродованной ноги. Но еще на перроне разрушенного симферопольского вокзала вдруг отметила среди простого народа большое количество инвалидов. В вагоне, помимо нее, таких оказалось пятеро: кто с палочкой, кто без руки, кто с такими же костылями. Да, покалеченных было много, и люди к ним уже привыкли. И все же иногда девушка ловила на себе жалостливые взгляды попутчиков…

В Москву поезд прибыл субботним вечером, когда небо погасло, а городские улочки осветились желтым светом фонарей. Спустившись с помощью проводника и незнакомого мужчины на перрон, Екатерина поежилась и накинула на плечи шерстяную кофту, которую дала ей в дорогу Аглая Петровна. Крымский сентябрь, по сути, был тоже летним месяцем, а в Москве уже ощущалось холодное дыхание осени.

Лишних денег у Кати не было, поэтому путь ее лежал мимо стоянки такси к остановке общественного транспорта. Автобусных маршрутов, разбегавшихся в разные стороны от вокзала, было много, пришлось разбираться, спрашивать.

Военный морячок с добрым улыбчивым лицом помог ей загрузиться в старенький ЗИС. Девушка уселась на деревянное сиденье, поставила на колени небольшой чемоданчик и всю дорогу придерживала рукой костыли, чтобы не мешались в проходе. Выйти пришлось на Бутырской, недалеко от железнодорожного переезда. Это была ближайшая к Астрадамскому тупику остановка.

Вдохнув полной грудью воздух, Екатерина оглядела знакомые места и, опираясь на костыли, медленно зашагала по Хуторской улице в сторону Нового шоссе…

Глава семнадцатая

Москва, 2-й Астрадамский тупик

сентябрь 1945 года

Встреча с Борькой прошла как по маслу. А точнее, именно так, как запланировал Бобовник. Он не стал ходить вокруг да около, а выложил все как на духу, разумеется, утаив план подземных коммуникаций. Эти сведения он решил держать при себе до последнего.

– Понимаешь, какая удача! Старый коллектор проложен под Красной площадью прямо вдоль кремлевской стены! – запальчиво объяснял Ян. – С севера и с юга проход перекрыт решетками, которые охраняют легавые. Зато в центре к старому тоннелю примыкает новый, со стороны Арбата. И он не охраняется! Я не знаю, почему они про него забыли, но по нему можно пройти, миновав решетки, и нырнуть в кремлевский коллектор – я проверял!..

Борька слушал старого приятеля и оставался невозмутимым. Дескать, на кой черт мне сдались твои сложности? Лезть под землю, ползать по колено в дерьме, подставляться под пули кремлевской охраны…

Ян уловил его настрой и начал успокаивать:

– По территории Кремля, Боря, гулять вообще не придется.

– А как же ты собираешься брать музейные ценности?

– В том-то весь и фокус, что коллектор в некоторых местах проходит непосредственно под зданиями.

– Хочешь сказать, что сдвинув люк, можно вылезти прямо в музее?

– Именно, Боря! Но не в выставочном зале, конечно, а в одном из подвалов.

Это меняло дело, Борька преобразился. Но оставался один неразрешенный вопрос.

– Зачем же тебе понадобились мои кореша, если ты сам можешь спокойно попасть под Кремль со стороны Арбата?

– Спокойно не получится, Боря. Легавые патрулируют коллектор, я опасаюсь, что могу нарваться на патруль. Твои кореша нужны для того, чтобы двумя группами охранять вход в новый коллектор. С севера и с юга, понимаешь?

– А ты не так прост, чертяка! – хлопнул Борька Яна по плечу. – Ладно, давай подробно обмозгуем это дельце…

Около получаса они толковали у пустыря в проезде Соломенной Сторожки. Бобовник подробно излагал придуманный им план, Борька задавал наводящие вопросы, уточнял детали.

Расставаясь, обнадежил:

– Сегодня уже поздно. Завтра вечерком соберу корешей, потолкуем, думаю, послезавтра можно будет обстряпать дело. Значит, по дербанке[20] договорились? Моих две трети, твоя – одна.

– Зарубка[21]

, Боря.

На том и порешили. Договорившись о следующей встрече, разошлись в разные стороны.

* * *

Убрать опасного свидетеля Бобовник решил сразу, не откладывая в долгий ящик. «А вдруг Катька тоже меня узнала? – всерьез озаботился он справедливым вопросом. – Узнала, но виду не подала. Она ведь та еще сука… Хитрая бестия, знает, как маскироваться! Недаром окончила разведшколу…»

Разговор с Борькой закончился, когда вокруг уже стемнело, в окнах домов загорелся электрический свет. Субботние гулянки продолжались и вечером: отовсюду доносились пьяные крики, песни под гармонь или патефонные голоса любимых исполнителей.

Завернув во 2-й Астрадамский тупик, Ян не обнаружил ни одного фонаря. С трудом отыскав впотьмах заросшую хмелем калитку, он остановился, прислушался…

В проулке было удивительно тихо. О том, что он обитаем, напоминали только слабые огоньки, пробивавшиеся сквозь облетавшие кроны садовых деревьев.

Глаза понемногу привыкли к мраку. Сразу за палисадником с сиренью и жасмином Бобовник разглядел одноэтажный деревянный дом с резными ставнями. Света в окнах не было, стало быть, хозяева либо спали, либо отсутствовали. Возможно, отошли в баню или в сарай, который Ян приметил еще днем.