Смерть в театре «Дельфин»

— Мне говорили, что вы совладелец симпатичного магазина на Уэлтон-стрит и пользуетесь репутацией эксперта по историческому костюму.

— Такая оценка моих знаний чересчур высока.

— Во всяком случае, это вы делали эскизы костюмов и занимались реквизитом?

— Да.

— Например, перчатками, — сказал Аллен, поднимая со стола газету. Под ней оказались перчатки, используемые во время спектаклей.

Джереми промолчал.

— На удивление точная копия. Ну и, конечно, я видел, как вы размещали настоящую перчатку и документы на вельветовой подставке и клали их в сейф. Если помните, я присутствовал в театре в то утро, шесть месяцев назад.

Джереми привстал было со стула, но взял себя в руки.

— Верно, — сказал он.

Аллен достал из портфеля свёрток, пододвинул его поближе к Джереми и осторожно развернул. Их глазам предстала маленькая, сморщенная, расшитая перчатка с золотым шнуром, покрытая пятнами.

— Это не она?

— Я… да, — сказал Джереми, белый, как рубашка.

— Это та самая перчатка, которую вы поместили на вельветовую подставку вместе с двумя документами и прикрыли куском полиэтиленовой плёнки, закреплённой с помощью обтянутых вельветом же кнопок?

— Да.

— А затем через заднюю стену ниши, которая со стороны яруса прикрыта панелью, вы поместили подставку внутрь сейфа, задрапированного вами же золотым шёлком. Вы повернули выключатель, который управляет стальными дверями в стене фойе. Двери открылись, и зажглось освещение витрины. Вы закрыли дверцу сейфа и заперли его. Перигрин Джей, Уинтер Моррис, Маркус Найт, Тревор Вере, мисс Дестини Мейд и мисс Эмили Дюн в это время находились, по вашему предложению, в фойе и на лестничной площадке, громко одобряя характер экспозиции. Верно?

— Вы там присутствовали.

— Да, как я уже имел случай вам напомнить. Я был в фойе и присоединился к вам, когда вы изменяли положение экспонатов на подставке.

Аллен сделал короткую паузу. Джереми не издал ни звука, и суперинтендант продолжил:

— Прошлой ночью экспонаты, вельветовая подставка и кусок полиэтилена были найдены в центральном проходе партера недалеко от того места, где лежал мальчик. Я принёс перчатку сюда и внимательно рассмотрел её.

— Я знаю, что вы собираетесь сказать, — проговорил Джереми.

— Я так и думал. Начать с того, что мне не понравился запах. У меня довольно тонкое обоняние, а тут я уловил нечто не похожее на аромат антиквариата, если так можно выразиться. Слегка пахнуло рыбьим клеем и краской, и этот дополнительный душок был скорее всего оставлен чьими-то руками.

Джереми непроизвольно сжал пальцы. Его ногти, как и у Тревора, венчала цветная кайма, но отнюдь не из вельветовых волокон.

— Поэтому сегодня утром я достал свою лупу и старательно осмотрел перчатку, в том числе изнутри. Вы скажете — святотатство. Согласен. Но мне показалось, что это действительно очень старая перчатка, которая была заново отделана какое-то время назад. А потом я заметил на изнанке её тыльной стороны, там, где вышивка… впрочем, можете посмотреть сами. Я сейчас покажу.

Аллен осторожно вывернул перчатку.

— Смотрите. Волосок, прихваченный ниткой, — это человеческий волос и, как видите, рыжий. Аллен положил перчатку обратно на стол.

— Эта копия значительно лучше пары для сценического реквизита, хотя и та необычайно хороша. Просто изумительная работа, на расстоянии практически не отличимая от подлинника.

Тут суперинтендант поднял глаза на Джереми и спросил:

— Зачем вы это сделали?

* * *

Джереми сидел, опершись локтями о колени, и смотрел на свои стиснутые руки. Над побелевшим лицом ярко горели рыжие волосы. Пара волосинок, как заметил Аллен, прилипла к замше на плече куртки. Наконец мистер Джонс проговорил:

— Клянусь, что это не имеет никакого отношения к Джоббинсу и мальчику.

— Именно из такого предположения мы исходим на данный момент.

— Скажите, можно пригласить сюда Перри? Аллен задумался на мгновение, потом кивнул Фоксу. Инспектор вышел.

— Мне бы хотелось, чтобы он услышал об этом сейчас и от меня, — пояснил Джереми.

Перигрин вошёл, глянул на Джереми и направился к нему.

— Что случилось?

— Я собираюсь сделать признание и хочу, чтобы ты при этом присутствовал.

— Господи, Джер, прекрати валять дурака. Какое признание? В чем?

Тут он заметил на столе скомканную перчатку и пару из театрального реквизита.

— А это ещё что такое? Кто посмел вывернуть перчатку Гамнета?

— Никто, — ответил Джереми. — Это не перчатка Гамнета. Это очень хорошая подделка. Я сам её сделал, так что ручаюсь.

Последовало продолжительное молчание.

— Болван, — медленно проговорил Перигрин. — Просто исключительный болван.

— Пожалуйста, мистер Джонс, расскажите об этом подробнее.

— Да. Я расскажу все. Я хотел как лучше.

— Инспектор Фокс запишет ваши показания. Если в ходе вашего признания вы собираетесь дать нам основания, достаточные для ареста, я предупреждаю, что ваши слова могут быть использованы против вас.

— Да, да. Конечно. — Джереми поднял глаза на Перигрина. — Все в порядке. Я не хотел. И перестань, Бога ради, таращиться на меня. Сядь куда-нибудь и слушай.

Перигрин пристроился на край собственного стола.