Смерть в Византии

Разумеется, для начала он принялся докапываться до истоков фамилии Крест. Фамилии ведь кладезь информации — в них и дела минувших лет, и старинные предания. Само слово означает «крест», с этим-то все ясно. Но где и когда проживал и какими путями проходил тот единственный, кто сделал это слово своей фамилией? Из словарей этого не узнаешь, а вот песни, сказания, поговорки подтверждают, что один из крестоносцев задержался в Филиппополе. Есть песенка: «Крестоносцев давний след я пройду след в след…» И не просто задержался, а осел там и женился на красавице Милице, прапрапрабабке… Сколько же прабабушек пришлось бы перечислить? Этот крестоносец, отличавшийся красотой и мужественностью, наверняка был тем не менее презираем местными жителями, поскольку принадлежал к племени варваров-захватчиков. Анна Комнина пишет о варварах лучше кого бы то ни было — еще бы, она ведь принцесса, — но и в деревнях думали так же. Поэтому, возможно, против него составился заговор, а рано или поздно с ним расправились. Известно — все беды от чужаков, звали мы вас и т. д. Жнецы обнаружили однажды одного такого чужака, заколотого кинжалом, на поле, которое он обрабатывал, потому как из воина превратился в землепашца. Наверное, он думал, что правильно поступил, бежав от битв за Гроб Господень, хотя и был в этом одинок. В общем, странным человеком был этот первый Крест! Хотел ли он посмотреть, как-то оно будет, ежели взять, да и не воевать более, а пустить корни в каком-либо месте на земле? Это ведь тоже своеобразная алхимия, а в ту эпоху алхимики, как известно, были всем — и философами, и бунтовщиками, know what I mean.[21] Убийцу так и не нашли, да и кому это было нужно. Так с тех пор смутный след и тянется за Крестами: мол, те, кому не сидится на месте.

«Вы, господин историк из Санта-Барбары, должны знать, каким был ваш отец. Еще совсем молодого, его так и подмывало куда-то нестись, что-то совершать… Это мне еще мой дед рассказывал», — такое мнение сложилось об отце Себастьяна. Чтобы разузнать о нем побольше, он и совершил то первое свое путешествие в Филиппополь (Пловдив), будучи еще студентом и уже тогда ощущая тягу углубиться во время и пространство. Нужно быть безумием, чтобы пытаться отыскать хоть искру истины в этих россказнях оседлых задниц: пустая болтовня, мифы! Что с этим делать серьезному исследователю? Он отыскал могилу матери Сильвестра, некой Митры, и взял с собой в Санта-Барбару горсть земли с кладбища. «Нелепость это твое паломничество!» — заявила тогда Эрмина. Разобидевшись, он сунул сверток с землей в ящик стола, но не забыл о нем.

К каким же временам восходит самый первый в их роду Крест? Девять, десять веков до наступления третьего тысячелетия! Потемки времен. Себастьян ни за что не выпустит добычу из рук: чего бы это ему ни стоило, он доберется до всех документов, касающихся пребывания крестоносцев в Филиппополе. По возвращении из поездки на далекую родину он целые годы потратил на исследование путей, которыми шли крестоносцы только Первого крестового похода, прочие — сколько их там было — пришлось оставить. И вот теперь все это переплавлялось в роман.

Курсор на дисплее подведен к досье «Пути Первого крестового похода», щелк — и высвечивается карта средневековой Европы: предок Креста наверняка отправился в путь с войском Готфрида Бульонского.[22] Прошли Венгрию, перешли реку Саву, взяли Ниш, Софию, Филиппополь. Верные своему предводителю солдаты почти не разбредались, а бароны — лотарингские и нормандские, — как и их вилланы, ни за что не остались бы во Фракии: слишком жарко, слишком пестро, рябит в глазах. Трудно представить, что только одни Крест решил покинуть войско и осесть на чужбине. А может, предок явился сюда с войском Гуго Французского?[23]

Вполне вероятно. Эти неграмотные варвары вызывают у Анны смех: после триумфального шествия младший брат короля Франции Филиппа I (сам король не мог возглавить крестный поход, потому как был отлучен от Церкви за расторжение брака) Гуго де Вермандуа, чей корабль потерпел крушение неподалеку от Диррахия, то бишь Дураццо, в жалком виде появляется на берегу. Алексей Комнин подбирает француза, или франка — как кому нравится, — предоставляет ему богатый стол, кров, осыпает его подарками, милостями, везет в столицу. «Не прямой дорогой, но в объезд, через Филиппополь…», — уточняет летописица. Крест вполне мог входить в число этих искателей приключений — jeez! — если только не явился в Византию с графом Тулузским — Раймондом де Сен-Жилем,[24] который более других приглянулся Алексею и который, однако, так и не сделался его вассалом, а лишь принес клятву верности.